Ответ Андрею Лошаку

Этот статус в Фейсбуке написал вчера вечером ЕВГЕНИЙ ЛЕВКОВИЧ. Сегодня после акции «От Лубянки до Лефортово» он намерен отнести в Следственный комитет заявление о том, что беспорядки 6 мая готовил именно он, в одиночку.

(Орфография поста сохранена)

Наверное, это будет самый длинный мой пост, но простите, мне нужно многое успеть сказать впрок, на всякий случай.

Сначала я хотел бы ответить Андрею Лошаку вот на эту его статью, тем более что ряд уважаемых людей ее тут, что называется, распиарили. Ответить, разумеется, не потому, что я возомнил себя Навальным, а на правах доброго знакомого, интересующегося твоими, Андрей, мнением и деятельностью.

Смысл координационного совета, на мой взгляд (если уж в нем вообще есть стоящий смысл) — это показать на конкретном примере новую форму политической жизни. Для современной России новую. Если когда-нибудь, Андрей, у нас будет настоящий парламент, а не его подобие, то всякие люди будут в нем сидеть. И либералы, и националисты, и левые, и православные, и атеисты, и даже пресловутые «жулики и воры», наверняка. И такие отвратительные для тебя (да и для меня, чего уж там) персонажи, как Бондарик. И вот весь смысл в том, чтобы научиться нам вместе друг с другом жить как-то, взаимодействовать, добиваться хоть какой-то общей пользы. Иначе Россия и впрямь погибнет — в этом у меня нет никаких сомнений.

И вот, значит. Мы должны научиться говорить друг с другом, прекратить обзывать друг друга «нацистами» и «либерастами», спорить по человечески, убеждать, а даже если не получается — все равно как-то решать вопросы и оставаться в правовом поле. Шутка Бондарика про холокост (член Координационного совета, националист Николай Бондарик написал в своем твиттере: «Русский марш? Это весело как холоко... Как хеллоуин!» — Colta.ru), она ведь омерзительна только по человеческой сути, и ни по какой более. А теперь представь себе, Андрей, что часть националистов ровно также задевает поход какого-нибудь либерала из КС на могилу Ельцина с цветами. Потому что он, Ельцин, без суда и следствия расстрелял в 93-м их братьев и сестер — иногда, кстати, в прямом смысле этих слов. Но тебя ведь это не особо парит, правда? И я надеюсь, мы сейчас не будем измерять степень дозволенности «шуток» количеством жертв? Так что всем придется учиться, и всем будет непросто. И Бондарику тоже. И Тору. И, кстати, Тихонов с Хасис, Андрей, были осуждены отвратительно, мерзко, нечестно, и ровно также по-фашистски, как они сами помогали расправляться со своими оппонентами. И так же отвратительно, подло, по-фашистски, был осужден Ходорковский. И Зара Муртазалиева. И все-все-все. И тут уж ты, Андрей, либо за справедливый суд, либо нет — третьего не дано. Но за справедливый суд — это не значит еще за фашистов. Или антифашистов — все равно…

Так вот. Когда мы все научимся говорить друг с другом (а я очень надеюсь, что координационный совет будет этому способствовать, и в этом смысле, прости, хорошо, что тебя там нет, и очень жаль, что есть Пархоменко, которому стоило сказать все, что он написал, просто «коллеге» Бондарику в лицо), слышать друг друга, и хоть что-то вместе решать (хотя бы то, что можем вместе решать) — тогда мы все изменимся в лучшую сторону, разом, я это точно знаю. И даже не потому, что верю в людей, — я просто знаю, что это работает. Это — работает. Я мог бы тебе привести десятки... нет, даже сотни примеров, но, боюсь, надоем читателю, а мне еще много чего, как я уже сказал выше, надо сегодня написать. Дай бог встретимся как-нибудь с тобой — я тебе обязательно расскажу.

Теперь по Борщову (с). Первое: никогда в жизни Удальцов никого из «белоленточников» не использовал и не подставлял. С твоей стороны это не просто неправда, а еще и какое-то странное, почти путинское отношение к людям в оппозиции. То есть они — стадо баранов? Куда Удальцов сказал — туда все пошли, или остались? Я вот остался в том фонтане пресловутом совершенно осознанно, и на Болотной остался стоять, и не только я, и да, я поддерживал в этом Удальцова, но и своя голова на плечах у меня тоже есть, я, между прочим, ни в одной организации не состою. Я как раз один из тех 80000, о которых ты пишешь. И при этом я готов к действиям, и не только я, опять де. Так что «скандалы провоцируют» не только крайние фланги, зря ты так.

Второе: «Удальцов в оппозиции он уже более 10 лет, и все нулевые был известен как убежденный сталинист», — пишешь ты. А тут, мол, почувствовал конъюнктуру и забуржуазил слегка. Ну полное вранье, Андрей. Или не знание предмета, хотя в этом я сомневаюсь. Я знаком с Сергеем ровно с середины тех самых «нулевых», когда никаким массовым протестом не пахло вообще. Были только лимоновцы да Удальцов, по сути. Так вот уже тогда он никаким сталинистом, конечно, не был.

Третье: я не знаю, зачем ты перевираешь по поводу того, что все поверили: мол, запись с Удальцовым на НТВ — фальшивка. Да видят все, что запись настоящая, не дураки. А вот звук смонтирован, причем из разных кусков разговора, а то и вообще из разных разговоров, и даже я, дилетант, слышу эти склейки, а уж ты, профессионал — подавно должен слышать, если смотрел запись целиком, конечно. Поэтому то, что касается помощи чеченских боевиков и прочего кровавого фарша, — это вырвано из контекста как минимум. Отсюда еще одна важная деталь, может быть даже куда более важная. Допустим, все вообще правда. Но, Андрей, я когда сижу на кухне даже с отдаленными знакомыми, чего я только не говорю! Не привык я себя сдерживать, да и не хочу привыкать. Несколько раз мы, например, обсуждали, реально ли вообще грохнуть Путина. И мы продумывали план покушения на него — с точки зрения, а возможно ли это? Или он неприступен, как Новодворская? Собирались ли мы это осуществлять на самом деле? Нет. Но вот окажись в тот момент на моей кухне скрытая камера — там даже монтировать ничего не надо было бы: готовое дело о подготовке покушения на президента. Сколько там за это дают?

Так вот, Андрей, когда в России будет настоящий парламент, и когда она станет свободной от этой чертовой гэбни и центров «Э» всяких, я очень надеюсь на то, что кухонные, и вообще какие-то бы ни было разговоры, если они не подкреплены конкретными делами, перестанут ложиться в основу уголовных дел. И в этом суть, а не в том, что если Удальцов из КС, то давайте по любому поводу его защищать. Ты веришь в Удальцова с грузинами и чеченцами, катающегося на танке по Москве? А я — нет. Думаю, что и Навальный нет. Впрочем, он сам за себя ответит, если захочет... И, кстати, исторические параллели с Лениным тоже, на мой взгляд, не уместны. Вообще любые исторические параллели сейчас не очень работают. Один интернет изменил мир настолько, что про все можно забыть. Политика никогда не станет прежней, те технологии уже можно выкинуть на помойку.

Ну, пожалуй, всё. Хотя нет... Я не знаю, может тебе покажется, что я каким-то враждебным тоном всё это написал. Так вот, на всякий случай — нет, ни в коем случае. Я тебя очень ценю и уважаю. И вообще прости, что влез. Захотелось ответить, и не стал себя сдерживать. Бывает : )

Поехали дальше, уже без Андрея, и совсем на другую тему. Меня тут в очередной раз один приятель спросил: «Ну что тебе лично плохого сделал Путин? Ты идиот? Работа есть, мирное небо над головой, живи и радуйся». Я всегда отвечаю, а теперь и напишу, так как повод есть — «Норд-Ост». Да, в первую очередь. Меня не особо волнуют роспилы и деньги «ихние». Больше всего меня волнует, что этот человек, эти люди, легко перешагивают через жизни своих граждан. Именно это, и только это, по-настоящему пугает меня — особенно при мысли, что когда-нибудь у меня будут дети.

В те дни, 10 лет назад, я видел, и очень хорошо запомнил, мелкого, трусливого, одновременно злобного и крайне мстительного человека. Его щелкнули по носу, ну, или дали ему пинка под зад, а он решил закатать врага в асфальт, во чтобы-то ни стало. И закатал — вместе с женщинами и детьми.

Этот человек, безусловно, не глуп, хитер, амбициозен, но у него совершенно нет сердца. Я не хочу, чтобы моей страной руководил человек без сердца. Он никогда не развернет полки для того, чтобы сто детей не выросли без отцов, или для того, чтобы осиротевшие отцы не просыпались всю оставшуюся жизнь от слез по ночам. Военные тайны для него всегда будут важнее меня и тебя. Он, отдавший эти жуткие приказы, даже ведь слово извинительное до сих пор не вымолвил. Ни за «Норд-Ост», ни за Беслан. За это, именно за это, я ненавижу его всем сердцем. И не приставайте больше. Помню. Ненавижу. Точка.

Наконец, последнее. Эти октябрьские дни — они совсем для меня особые, они прошли в полном тумане, хотя я не пил ни грамма. Я не могу поверить в то, что не сплю. Власть перешла к неприкрытому террору. Она арестовывает, предъявляет, давит, топчет на трибуне ногами белые ленты, приходит с обысками по любым поводам — она уже не притворяется даже ради соблюдения формального приличия. И дело, конечно, не в Развозжаеве с Удальцовым, оставьте уже. Даже если завтра следствие или телеканал НТВ устроят очередной вброс, и мы узнаем, что всем им заплатили марсиане, или что весь «Левый фронт» — это проект Березовского, или что вся оппозиция долбится в задний проход, или завтракает собственными испражнениями, сути дела это не изменит. Для меня — не изменит.

Главное, я не хочу и не считаю возможным больше жить в стране, в которой за тобой следят, на тебя охотятся, тебя прослушивают, запихивают арестованным швабры и бутылки во все места. И я не хочу жить в ней не через «2-3 года, или не знаем когда», как говорили представители координационного совета на финальном эфире «Дождя» после выборов. Я не хочу в ней жить немедленно, сейчас.

Завтра (сегодня, 27 октября — Ред.) по всему городу пройдет акция протеста против репрессий и пыток. На этот час в соответствующей группе Фейсбука о своем участии заявило 550 человек. И вот это по-настоящему чудовищно.

Я не знаю, что должно произойти, чтобы люди очнулись. Чтобы перестали поднимать на смех все и вся, чтобы отключили свой цинизм, чтобы осознали, что даже в фонтанах стоят не по приколу, а от полного отчаяния. Я не знаю, что сделать для этого. Видимо, ничего.

С другой стороны, я знаю, что 6-го мая я был на Болотной площади. И слышал, как 100 тысяч человек истово вопили «один за всех — и все за одного». И вижу теперь, спустя всего полгода, как этот лозунг превратился в пыль. Между тем двадцать человек, которые тогда надеялись на нас с вами, теперь в тюрьме. А еще десятки — под следствием. Думать об этом больше невозможно. С сегодняшнего дня я объявляю свою личную акцию неповиновения этим властям. Я не собираюсь более выполнять ни один из их репрессивных законов. И по этому поводу сегодня, после акции протеста, я отнесу вот эту вот бумагу в следственный комитет. Это мой личный акт солидарности с узниками и мой личный саботаж. Нехай подавятся.

Я не призываю вас сделать то же самое, ни в коем случае. Я все понимаю — у вас семьи, дети, дачи. Без иронии говорю, и не призываю. Сделайте хоть что-нибудь.

Андрей Лошак. Вопрос Навальному
Михаил Ратгауз. Подстриженными глазами