Мое 6 мая. Кусок асфальта

ОЛЕСЯ ГЕРАСИМЕНКО о тексте, который она не написала. И все-таки написала

Прошлым летом я пообещала одному знакомому редактору написать монолог куска асфальта с Болотной площади. Мол, лежал я на набережной третий год, иногда приходили рабочие, увозили моих товарищей и заменяли их новыми, с которыми мне было сложно находить общий язык. Поэтому я все больше помалкивал и наблюдал. На меня писали собаки, на мне парковались машины, иногда меня пинал какой-нибудь расстроенный горожанин, но этим все ограничивалось. Утром 6 мая я планировал провести свой обычный день, но уже в обед вокруг оказалось подозрительно много расстроенных горожан. Напротив них стояли другие горожане — сотрудники ОМОНа в серой форме. Они кричали друг на друга, толкались, где-то сбоку били в барабан, было жарко, и я почти плавился. Вдруг меня кто-то поднял и положил в карман. Слышно было, как кого-то спрашивают, зачем перекрыли мост. Мы куда-то пошли, а потом я полетел. Ударился о каску омоновца и упал на землю. Владелец каски нагнулся ко мне, поднял, замахнулся и, на секунду задумавшись, бросил назад, в толпу расстроенных горожан. Я летел и думал, как будет неловко снова угодить кому-нибудь в голову — тем более на этих-то касок не было. Я упал у ног какого-то мужчины и прижался к ботинку. Мужчина удивлялся, зачем перекрыли мост, и говорил кому-то: «Зайчик, забери Машеньку и иди за те деревья». Потом он начал тихо материться, глядя под ноги, потом начал кричать: «Что вы делаете! Остановитесь!» — а потом нагнулся ко мне. У него было испуганное и решительное лицо, и я снова полетел в толпу омоновцев. Не долетел, оказался рядом с девушкой в зеленых кроссовках и черном плаще. Она хотела меня поднять, но о чем-то горячо заспорила с плачущей подругой, кричала ей: «А зачем они перекрыли мост?» Потом они сильно поругались и разошлись, забыв обо мне. Меня схватил огромный мужчина в черной маске и с татуировками на руках — но я не успел их разглядеть, полетел в бьющего кого-то дубинкой омоновца. В общем, я провел так весь день, а потом все внезапно стихло. Я лежал под фонарным столбом. На днях мимо проходила компания молодых людей — они говорили, что многие расстроенные горожане сидят из-за меня в тюрьме. Что мужчину, к ботинку которого я прижимался, заставляли меня бросать какие-то организаторы. Но я в это не верю — я же видел его лицо и слышал, как он говорил: «Забери Машеньку». Еще ребята сказали, что меня оценили в 28 миллионов рублей. Польщен.

Жаль, что этот монолог я так и не написала.

Также по теме:
Светлана Рейтер. Мое 6 мая. Год сурка
Петя Косово. Мое 6 мая. «Ребята, по-другому не бывает!»
Александр Расторгуев. Мое 6 мая. Шестого мая не было
Елена Фанайлова. Мое 6 мая. Внутри воронки