Огласите весь список

Каков в колыбельку, таков и в могилку — и другие подробности повседневной жизни редакции

Мария СТЕПАНОВА

Летний сад, известно чей огород, иду и не узнаю: все затянуто в деревянную сетку, слева и справа затеи в потешном вкусе — новодельные фонтаны и голубятни. Статуи уже в зимних коробах. Солнце, нега, запустение. Навстречу пара, он ей раздраженной скороговоркой: «Поэты, литераторы, вся эта, блин, богема... Пушкин — наше все!»

***

И еще три картинки из Тель-Авива, чтобы не пропали:

раз

два

три. Знающие люди пояснили: на ней написано «найдется все». Такой вот Яндекс.

 
Варвара БАБИЦКАЯ

«Перевощик свези меня на параход»

Приведенный ниже текст взят из русско-английского сборника фразеологизмов и разговорника, предназначенного для желающих расширить познания в русском языке: как гласит предисловие, эти обороты, будучи коротки, легко отложатся в памяти — на отсутствие подобного исследования давно жаловались английские путешественники. Выходных данных нет, но на полях в одном месте проставлена чернилами дата 18^th of July Wednesday 1842. За невозможностью привести книжку целиком я выписывала только самое необходимое, без чего в дороге не обойтись. Но ничто так не высвобождает творческий порыв, как формальное ограничение: проницательного читателя не может обмануть строгий алфавитный порядок, за которым скрывается настоящий психологический роман. Без английского в наши дни никуда!

***

Я прошу вашей дружбы, вашей помощи, вашего покровительства. I ask your friendship, your aid and your protection.

Были большие увеселения. There were great rejoicings.

Что сделается со мною! What will become of me?

Ваши учтивости заставляют меня краснеть. Your civilities make me blush.

Он это занял из Гомера. He borrowed that from Homer.

Вам везут дрова. They are bringing you some wood.

Он слишком далеко простирает свое мщение. He carries his vengeance too far.

Под приятною личиною он скрывает дурные намерения. He conceals bad designs under fair appearances.

У него надутый слог. His style is bombastic.

Нельзя довольно наплакаться о потере добрых. We cannot sufficiently weep the loss of good people.

Ваш род, ваша честь требует сего от вас. Your birth, your honour, demands this of you.

Тот, который не уважает своей жизни, имеет власть над твоею. He, who despises his own life, has power over yours.

Каков в колыбельку, таков и в могилку. He will die as he has lived.

Мы терпеть не можем стужи. We dislike the cold.

Насушите груш и яблоков. Dry some apples and pears.

Он найдет человека по себе. He will find a man after his own heart.

Это сочинение преизящное. This is highly finished work.

Лето бывает после весны. Summer follows spring.

Я опять выиграл то, что прежде потерял. I have regained what I had lost before.

Представьте это дело в хорошем виде. Give a good turn to the affair.

Поедем водою. Let us go by water.

Отгадали ли вы шараду? Did you guess the charade?

Если бы он имел сколько нибудь смелости. If he had any resolution.

Тут больше страха нежели надежды. There is more to fear than to hope.

В свете судят по наружности. In the world people judge by appearances.

Он смеется тайком. He laughs in his sleeve.

Легко тому лгать, кто из далеко приехал. It is easy for him to lie, who comes from far.

Здесь отдаются в наем комнаты. Here there are rooms to let.

Лучше потерять острое словцо нежели друга. It is better to lose a jest than a friend.

Чините мне перо. Make me a pen.

Вы делаете много шуму по пустому. You make much ado about nothing.

Я от вас ожидаю удовлетворения. I expect that you will make amends.

Несносное несчастие быть обязану бесчестному человеку. It is a great misfortune to be obliged to a dishonest man.

Легко переходят от чрезвычайного слабоумия, которое всему верит, к чрезмерной дерзости, которая не верит ничему. People easily pass from the extreme imbecility, that believes every thing, to the extreme audacity, that believes nothing.

Слишком большое сближение рождает презрение. Too much familiarity produces contempt.

Театры заперты. The theatres are shut up.

Великое заблуждение, почитать обыкновенные выражения учтивости за искренние чувствования. It is a great error, to take common expressions of politeness for real sentiments.

 
Юлия ЛЮБИМОВА

У меня нет телевизора. Что мне надо — я смотрю через интернет, а когда выпадает где-нибудь посмотреть продукцию отечественного центрального ТВ — я думаю: как хорошо, что это лишь случайность. Вместо этого, как друзьям известно, я эскапистски и избирательно смотрю ТВ южнокорейское, в частности, всевозможные телешоу. Меня радуют их жесткие форматы (хотя, конечно, они могут кого-то другого и раздражать), развлекает их тянитолкайская западно-восточная природа (форматы почти все пришли с Запада, но шоу тем не менее имеют массу черт специфически корейских). И все время думаю — когда (если) и у нас появится музыкальное шоу такого качества, как эти корейские Survival: I Am a Singer, Immortal Song, Superstar K2, — вот тогда я буду смотреть наш телевизор. А то от «Достояния республики», при том что это в общем тот же фрукт, что и две перечисленные корейские передачи, хочется от неловкости под стол залезть.

А тут моя учительница пения (а я к сорока годам вдруг решила, что если у меня есть слух и я так безнадежно люблю музыку, но пою так плохо, что пугаю сама себя в дýше, — то почему бы не попытаться хоть как-то это поправить?), прекраснейшая двадцатилетняя студентка Гнесинки, рассказала мне, что она прошла кастинг в шоу «Голос» и что можно будет на нее там посмотреть и за нее поболеть.

Моя учительница строгая, красивая и невероятно музыкальная, и занятия с ней — чистая радость: челендж и веселье разом. Я приклеилась к монитору. В первой передаче ее не оказалось — отбирали 48 участников, о чем я узнала по ходу дела, но за эпизод показывали, естественно, чуть больше десятка. Смотреть, однако, было интересно. Во второй ее тоже не оказалось. И в третьей. Но к тому времени я уже поняла, что мне нравится шоу как таковое.

Я думаю, фокус в том, что «Голос» на Первом канале — это франшиза без вольностей; русский «Голос» повторяет энбисишный (в свою очередь, адаптированный с The Voice of Holland) почти один в один, как и версии других стран, куда это шоу было продано. Конечно, Дмитрий Нагиев — это не Carson Daly, и хамоват он как-то типично по-нашему, но мне общее впечатление не портит. Я привыкла к тому, что корейские телешоу ведут комики, а их шутки по большей части тоже грубы и прямолинейны, хоть и в другом стиле.

Ну да, Пелагея и Кристина Агилера — тоже совсем разные истории, ну и что? От «Голоса» веет железным профессионализмом интернационального успешного проекта, а это, в общем, как раз то, чего мне от музыкального шоу и хочется. Менторы ведут себя форматно (Градский в наименьшей степени, но он типа ментор среди менторов, ему можно), все подчеркнуто доброжелательны по отношению к любой музыке (как я люблю это в корейских музыкальных шоу!), и эпизоды хорошо отредактированы. В каждом есть пара непонятно как затесавшихся на кастинг «клоунов», промах-два отборщиков, когда всем жалко того, кто отправится домой, и несколько драматичных историй — кого-то выбрали на последней секунде, к кому-то, наоборот, повернулись все четверо отборщиков. Драматизм удерживает внимание, и потом есть что живо обсудить с мамой. Ровно то, что надо. Что многих участников приятно слушать, и не говорю.

А прекраснейшей Иделии, моей учительнице, — удачи, драйва и побед!

 
Василий КОРЕЦКИЙ

Всю неделю проживаю серию мелких неурядиц и неприятностей. Ущерб от них невелик, но с удивлением замечаю в себе ростки совершенно гегелевского недоверия к чувствам и аффектам: они, действительно, пусть и вполне определенные, но совершенно не верифицируемые — то, что казалось сегодня верным и адекватным, завтра совершенно опровергается ходом вещей. Недоверие к собственной интуиции создает странный эффект: будто ты редактор, курирующий автора-раздолбая, который исчезает, не берет трубку, врет и филонит, но при этом может прислать превосходный текст; и этот автор — тоже ты.

***

Испытывая иррациональное недоверие к новинкам проката, планомерно пересматриваю фильмы режиссера Фрумина. В них уютный, удушающий советский ад — квартиры с низкими потолками и фотопортретами Есенина и Хемингуэя, грузчики-барыги в кожаных пиджаках, мятущаяся молодежь, которая бьется о школьные стены, мечется между БАМом и работой в мебельном. Формальное жалкое советское изобилие, маскирующее ужас безысходности. Удивительно современное ощущение. Где-то там за кадром, как мы теперь знаем, по Союзу ходят интересные люди с гитарами, стихами на карточках и группой «Аквариум» (или «ДК») на магнитофонных бобинах, но герои не подозревают об их существовании. Разница между «тогда» и «сейчас» — в том, что, в общем, никаких интересных людей за кадром уже нет, мы и есть они. А чувствуем мы себя неважно, будто герои «Любви» Ханеке: отгораживаемся, закрываемся, чтобы в камерной обстановке передушить друг друга подушками.

 
Станислав ЛЬВОВСКИЙ

Мне очень нравится, как «Формула кино» относится к своему зрителю. Эти достойные люди на редкость высокого мнения об интеллектуальном уровне своего среднестатистического клиента. Неизвестный автор рекламного буклета, разложенного в принадлежащих сети кинотеатрах, с сожалением пишет: «Не стоит ждать от “Хранителей снов” сложной постмодернистской игры с известными образами. Это рождественская сказка для всей семьи, знакомые герои изменены в ней совсем чуть-чуть…» etc.

Надо полагать, именно «сложной постмодернистской игры» и ожидает, согласно представлениям маркетинговой службы компании, от детского мультфильма его среднестатистическая московская аудитория. И вот, с несколько извиняющимися интонациями, компания сообщает — увы, простите, «не приходится», простите.

Ну, я сразу простил, конечно.

***

В процессе долгих раздумий над свойствами московского пространства (по делу, следите за рекламой) постепенно приходишь к выводу о том, что его основная черта, с которой город настолько сросся, что, в общем, ее не замечает, — это затрудненность передвижения. И речь, конечно, не только о пробках, их, в конце концов, можно успешно избегать большую часть времени, особенно если ездить в метро.

Нет, это, в принципе, примерно как идти через лес, в котором полно поваленных деревьев, а тропинки почти заросли.

***

Однако и этот бурелом способен внезапно обрадовать продирающегося через него человека некоторыми деталями своего лингвистического ландшафта.

Вторая надпись — это важно — исполнена чуть не промышленной краской для наружных работ в несколько аккуратных слоев. Сегодня — это довольно долгое, пусть и не бесконечное, время. Конечное, пусть и довольно долгое.

«Скажем все же “событие”, осторожно взяв это слово в кавычки. Что же это тогда за событие? Внешне оно как будто принимает форму разрыва или удвоения» (Деррида Ж. Письмо и различие).

Но герои изменены в нем совсем чуть-чуть.

 
Екатерина БИРЮКОВА

Громкое событие последней недели — не концерт, а его отмена. Дом музыки решил, что раз за две недели до намеченного на 15 ноября выступления ансамбля Татьяны Гринденко с сочинениями Владимира Мартынова, Сергея Невского и Дмитрия Курляндского (освежающее сочетание этих авторов — новый тренд Татьяны Тихоновны) продано всего 15 билетов, то концерт надо отменить. И отменил. А до этого отменил концерт из произведений Валентина Сильвестрова по тем же причинам. Ситуация какая-то издевательская. Вроде мы идем в ногу со временем. Но очень боимся. И на всякий случай в последний момент все-таки решаем не идти. Повесим концерт на сайте, зажмуримся, досчитаем до десяти — и все, пора снимать. Ну что поделать, не получилось! Публика у нас косная и хочет слушать только «Вальс цветов» в исполнении Спивакова. Не виноваты мы!

Камерный зал, о котором идет речь, между прочим, всего на 560 мест. И эти 560 любителей Мартынова, Невского, Курляндского, Сильвестрова, а также Татьяны Гринденко в Москве точно есть. Ну не надо уж совсем прибедняться! Вот ведь они сидят и на «Платформе», и в Рахманиновском зале, и в центре «Дом». Наверняка существуют технологии, позволяющие их найти, заинтересовать и заставить не только тыкать на опцию «Присоединиться» в Фейсбуке, демонстрируя свою продвинутую эстетическую позицию, но таки пойти и купить этот самый билет за 100 рублей.

Хотя, конечно, таких предусмотрительных ценителей современной музыки, которые готовы это сделать не позже, чем за две недели до концерта, я не могу себе представить. Тут, разумеется, никаких перспектив. Это менеджерское правило Дома музыки — прямо лучшая защита от всего, что не похоже на «Вальс цветов».

Между прочим, на 27 ноября там же пока еще намечен концерт Беата Фуррера  в качестве композитора и дирижера, что, вообще говоря, едва ли не самое крутое событие в актуальной музыке этого московского сезона. Надвигается двухнедельный дедлайн! Вот будет стыдобища, если и Фуррера отменят!

Меж тем еще есть город Пермь, который не просто шагает, а бегом бежит в ногу со временем. Планов у оперного театра — громадье. Но отмены, надо признать, там совсем будничная вещь. И вот последняя новость — отменили мировую премьеру оперы «Носферату» все того же Курляндского, ожидавшуюся весной 2013 года! А сколько было разговоров, сколько восклицаний! Режиссер Терзопулос, инсталлятор Кунелис, революционный проект, спешите видеть и слышать! И все, ничего этого нет, потому что маэстро Курентзис не резиновый и в очереди с Курляндским, а также Филановским, Сысоевым, Софроновым, Николаевым и Найманом стоят Моцарт и Перселл, которых Курентзис умеет играть так, как никто. А жизнь коротка. И к настоящим композиторам все равно ведь слава приходит уже после смерти, а к дирижерам — все-таки до.

 
Марина ДАВЫДОВА

Всякий раз, когда очередной иностранец просит меня объяснить, что происходит в стране, я бессильно опускаю руки. Западный ум во всем ищет логику и закономерности, невольно пытается уложить все в рамки привычных схем. Но современная Россия ни в одну из схем не укладывается.

Вот, например, иностранец пытается узнать, как обстоят у нас дела с цензурой и насколько страдают от нее театр и прочие изящные искусства. И как объяснить ему, почему девушки, подрыгавшие ногами в храме и несколько раз пропевшие «Богородица, Путина прогони!», осуждены на два года, а артисты, по несколько раз в месяц играющие в самом центре столицы, в знаменитом «Театре.doc», жесточайшую сатиру на президента «БерлусПутин», разгуливают на свободе. Более того, их спектакль скорее всего будет выдвинут на национальную театральную премию «Золотая маска». Это, подчеркну, не независимая премия. Это премия государственная.

Не только иностранцу, но даже себе самой я не могу объяснить, почему буквально через несколько недель после того, как в Петербурге городскими властями был принят идиотский гомофобский закон, на фестиваль «Радуга» приехал очень талантливый, но явно имеющий возрастные ограничения спектакль Кшиштофа Варликовского «Африканские сказки». «Радуга», вопреки своему названию, — это вовсе не фестиваль гей-сообщества, как вы наверняка подумали, а международный фестиваль, проводимый петербургским ТЮЗом (!) и поначалу имевший ярко выраженную детскую и подростковую специфику.

В том же Петербурге отменили показ «Лолиты». А в Москве начинается через несколько дней фестиваль NET. От спектаклей NET у православных активистов вообще может случиться несварение желудка и даже сердечный приступ. Но что-то мне подсказывает, что отменить фестиваль не удастся.

Я являюсь главным редактором журнала «Театр.». Учредитель журнала — Союз театральных деятелей РФ. Формально это независимая общественная организация, но фактически она существует на государственные деньги, а если быть совсем точным — на очень внушительный президентский грант. Глава СТД — известный российский артист Александр Калягин был доверенным лицом Путина во время президентских выборов. Означает ли это, что я испытываю какое-то цензурное давление со стороны руководства СТД, что мне и моим коллегам приходится прибегать к эзопову языку, чтобы описывать театральную и политическую реальность? Ничуть не бывало. Мы пишем все, что хотим, и так, как хотим. Никто ни в чем нас не ограничивает.

Другой очень известный артист и худрук Театра Наций Евгений Миронов во время предвыборной президентской кампании и вовсе записал рекламный ролик с призывом голосовать за Путина. Но при этом в возглавляемом Мироновым Театре Наций идет спектакль Circo Ambulante, поставленный Андреем Могучим. Это политическая сатира с элементами фантасмагории, в которой явно спародирована путинская Россия, а сам верховный правитель представлен в образе совершенно карикатурного Обер-кондуктора, желающего во что бы то ни стало сохранить вечную молодость и власть.

От всей этой информации у немца или француза голова начинает идти кругом, он в очередной раз убеждается: Россия — это a riddle wrapped in a mystery inside an enigma. И сложнее всего объяснить ему, что именно парадоксы российской жизни и делают ее более или менее сносной. В эти парадоксы, как в щели, просачивается свобода. Если их отменить, это не будет означать, что девушки из Pussy Riot выйдут на свободу; это будет означать, что Кшиштоф Варликовский никогда не доедет до Питера, а фестиваль NET больше не состоится. Самые страшные моменты в жизни России (вот этого Черчилль не уловил) случались именно тогда, когда она переставала быть a riddle wrapped in a mystery. А пока она загадка, у нас у всех еще остается надежда.

 
Денис БОЯРИНОВ

В Красноярске по главным улицам расставлены кадки с искусственными кедрами. Кедры усыпаны идеальной формы шишками, которые по ночам горят тусклыми огоньками. Говорят, под Новый год шишки начинают работать в режиме новогодних гирлянд, то есть бешено мигать всеми цветами — и от этого на главных улицах Красноярска становится еще более психоделично. Вроде зима сибирская вокруг, а вроде ты и на дискотеке в каком-то турецком отеле — когнитивный диссонанс. Такой вот сибирский public art, о котором мечтают светлейшие московские умы из института «Стрелка».

Эти искусственные кедры, перемигивающиеся во тьме проспекта Мира, объяснили мне, почему мне так понравился Красноярск. Когда находишься здесь, кажется, что люди при политической и финансовой власти пытаются приукрасить жизнь людям без власти — может, слегка неуклюже, по-медвежьи, ну как умеют. Это, впрочем, у приезжего человека такие возникают ощущения — который гуляет по проспекту Мира от ресторана до клуба. Местные жители, глядя на эти кедры, думают: «Эхма, какой бюджет попилили. Лучше бы в моем переулке столбы с фонарями вкопали» — и еще больше ненавидят губера, мэра, Потанина и Прохорова. Впрочем, так у нас про все думают и всех ненавидят.

Катясь из Красноярска до аэропорта «Емельяново», около часа наблюдаешь великие просторы и пустоту. И про них все время думаешь — какие же у нас огромные расстояния в России, которые ничем не заполнены, кроме пустоты. Думаешь: а вот если сюда запустить миллиард китайцев — сборют они эту великую пустоту? Почему-то приходишь к выводу, что не сборют. Она их поглотит.

Утешаешь себя так, видимо.