На живца

СВЕТЛАНА РЕЙТЕР поговорила с «охотниками на педофилов», которые расплодились по всей стране. За 1000 рублей в сафари на педофила может принять участие каждый

На видеопленке — вечер, двухкомнатная квартира. Камера небрежно скользит по типичному интерьеру хрущевки — софа, полированная двухсекционная мебельная стенка, немного дешевого хрусталя на полках.

В соседней комнате — раздвинутый диван, накрытый дешевым верблюжьим одеялом: темным с белым рисунком. В таких квартирах, как правило, двери санузла украшены чеканкой с изображением писающего мальчика и купающейся в ванне девочки, и так оно оказывается и в этот раз: камера тщательно, в деталях, показывает, как крепко сбитый человек в черной майке-безрукавке, очках и в идиотской шапке в форме головы покемона резким толчком открывает ту дверь, к которой прикреплена чеканка с девочкой. За ней — белая ванна, в которой сидит и плачет молодой человек, практически подросток субтильного сложения.

Крепыш-«покемон» называет его «дядей Эдуардом» и задает ему странные, на первый взгляд, вопросы: «А в попу ты мальчика отыметь не хотел? А что ж ты мальчиков любишь, ты что, “голубчик”?»

На все вопросы юноша в ванне отвечает плачем, сквозь который постоянно повторяет: «Отпустите меня, пожалуйста!»

Через несколько минут его обольют мочой, дадут ему поцеловать микрофон, спрятанный внутри фаллоимитатора розового цвета — его держит в руках ярко накрашенная блондинка с точеной фигурой и отчетливым декольте. В микрофон он должен поклясться, что больше никогда не будет знакомиться с «маленькими мальчиками» в сети.

Все закончится тем, что «дядю Эдуарда» выволокут из ванны, не дав ему смыть мочу с тела, и отпустят наконец домой.

Так проходит отлов сетевых педофилов.

Технически сезон охоты был открыт Госдумой 7 февраля 2012 года: именно в тот день был принят закон, предусматривающий ужесточение наказания для педофилов-рецидивистов вплоть до пожизненного заключения и химической кастрации в принудительном порядке.

29 февраля 2012 года закон был подписан Дмитрием Медведевым. Парадоксальным образом за полгода до его введения новости о том, что очередного учителя-врача-агронома-инженера заподозрили в педофилии, стали общим местом.

Со стороны это все изрядно напоминало паранойю пандемического масштаба. В сентябре 2011 года по «педофильской» статье был на тринадцать лет осужден чиновник московского Министерства транспорта Владимир Макаров, в октябре того же года «за насилие над собственными детьми» был арестован пластический хирург Владимир Тапия-Фернандес, тогда же в Калининграде было заведено дело на сотрудника местного Дома творчества Сергея Большакова. В январе 2011 года по обвинению в «сексуальных действиях насильственного характера» был арестован Анатолий Рябов, профессор Центральной музыкальной школы при консерватории. Менее раскрученных случаев — сотня, не меньше.

Мамам решили помочь.

И государство, и отдельные защитники нравственности, и любители поохотиться на людей.

Потому что любое преступление в отношении детей — страшное дело, и защищать слабых хочется каждому.

 
Скорая помощь

У меня двое детей, и больше всего в жизни я боюсь их потерять. Мне становится страшно при мысли о том, что незнакомый взрослый дядя, прикинувшись двенадцатилетним мальчиком, сломает моим дочерям жизнь — раз и навсегда.

И я вроде бы должна радоваться большому количеству добровольных сетевых ловцов педофилов. Но у меня никак не получается.

С точки зрения хронологии первым сообществом, всерьез занявшимся ловлей «педофилов», стала группа «Дури.нет». Состав — пятнадцать человек, которые действуют анонимно и с прессой практически не встречаются. Но есть одноименное сообщество в ЖЖ, где написано следующее: «Что мы делаем? Мы создаем в интернете анкету 11-летнего мальчика, и когда нам поступает предложение встретиться для секса, мы приходим, чтобы разочаровать педофила и немного с ним побеседовать». Некоторое время ведут переписку, терпеливо дожидаясь, пока поступит явное предложение «встречи с последующим сексом».

Своего имени не скрывает лишь один из членов группы, Даниил Шаманов. Ему 29 лет, он — заместитель генерального директора в одной из компаний, занимается бодибилдингом.

Историю группы Шаманов отсчитывает с 2009 года: «Ситуация достаточно простая — от наркотиков погиб наш близкий друг. После его смерти решили что-то делать: как раз, если помнишь, в то время появилось много синтетики в Москве, миксы продавались, спайсы. Их можно было купить на любой станции метро, по интернету. Количество укуренных и нанюханных зашкаливало. А милиция, я думаю, их крышевала. Мы ловили барыгу, отнимали товар, прижимали, снимали на видео. По мере того как мы накидывали ролики про наркоту в сеть, люди накидывали нам еще задач. А что у нас важное? Парковка, алкоголь, педофилия. В общем, мы решили заняться педофилией, а потом нас еще и Дмитрий Медведев пропиарил: пошло обсуждение химической кастрации, интерес к нам возрос».

Если верить Шаманову, группа «Дури.нет» впервые ввела в оборот «ловлю на живца».

Клевало всегда.

Группа базируется в Москве, но часто выезжает в другие города — «к друзьям по спорту; можно и с товарищами пообщаться, и пару роликов отснять». Первого «педофила», пойманного в столице два года назад, Шаманов до сих пор хорошо помнит: «Мужчина, возраст 56 лет, повелся на анкету от двенадцатилетнего мальчика. Я помню, этот дедуля с ходу в переписке заявил, что будет спонсором. Мы от лица мальчика пишем, что вообще не понимаем, что такое секс, а тот пообещал все показать, научить, задний проход, в общем, разработать. Взяли мы его зимой, как будто мальчик ему встречу назначил. Дядя приехал на машине, мы окружили его, заблокировали двери. Дед пошел в отказ полнейший: типа, он ни при чем, он дружить хотел. Ну, на десятом педофиле нам уже стало ясно, что отмазки у всех одинаковые, а потом люди начинают волноваться и по-любому прокалываются». Я прошу Даниила назвать статистику «пойманных», и он довольно отвечает: «За два года соточка наберется, но сейчас хуже стало: когда мы не были на слуху, можно было спокойно с Москвы в выходные взять до шести человек. Потом стало хуже — три-четыре человека. В сентябре прошлого года пришлось с гастролями по стране проехаться: из Питера привезли два ролика, из Нижнего Новгорода — пять, из Воронежа — пять».

Свою задачу Даниил видит в том, чтобы «загнать эту нечисть в подполье»: «Пусть сидят и не высовываются. Да, мы позорим их на весь свет, выкладываем ролики, ломаем им жизнь. Но это все за дело: пусть тихо сидят дома и не лезут с гадостями к детям».

На вопрос о том, бьет ли он своих жертв, Шаманов отвечает просто: «За попытку убежать — сразу прихватываем, сажаем на лавку, не даем убежать. Если в машине сидит, насильно выдергиваем ключи, не даем уехать».

С этого года данные о тех, кого «прихватывали», группа «Дури.нет» передает в правоохранительные органы: «Они на нас сами вышли, просили им помочь. Ну, мы даем им всю информацию, не отказываем».

Под конец Шаманов говорит о том, что «русские мужчины утеряли мужественность, перестали заниматься спортом и помогать слабым». Он упоминает о том, что «Дури.нет» сотрудничает с музыкальными группами «Грот» и «25/17»: «Их очень часто обвиняют в национализме, но у них очень правильные тексты. Один из самых главных их лозунгов: “Русский — значит, трезвый”. А так оно и должно быть».

 
Суд леща

Методы, которыми действуют добровольные сыщики, прямо скажем, далеки от вегетарианских. Так, в городе Омске уже несколько месяцев действует группа «Омск без педофилов»: она была основана в июне этого года журналистом Евгением Зайцевым, и по моей просьбе о принципах ее работы рассказывает Сергей Овченков, один из самых активных «ловцов»: ему восемнадцать лет, он учится в транспортном колледже, подрабатывает охранником в ночном клубе.

Теперь он чистит от «уродов» город.

Чистят стандартно — регистрируют анкеты от имени малолетних и ждут, пока им начнут писать мужчины в возрасте от двадцати лет. Овченков утверждает, что с ходу «предлагают деньги, интим. Потом встречаемся, записываем ролик. Пользователи интернета любят смешные видео, и мы решили немножко юмора добавить: приходили на встречу с лещом в руках, как бы устраивали лещевание — подносили рыбу к самому лицу гражданина, вместо микрофона. Ну, прихватывали чуть-чуть».

С начала августа группа «Омск без педофилов» перестала носить с собой леща, стала поофициальнее: «Мы плотно сотрудничаем с МВД России, и у нас теперь будут совместные рейды. Оперативники с нами поедут на встречи, и у нас появится живая подставная девочка двенадцати лет, ну и мальчик того же возраста».

Овченков откровенно говорит, что «педоориентированных граждан» ему не жалко: «Если бы их сжигали, я бы особо не расстроился».

Безопасные технологии

«Если государство не выполняет свои функции, их с энтузиазмом начинают выполнять другие — но при этом не всегда удачно и законно», — считает Урван Парфентьев, координатор Центра безопасного интернета.

Центр был основан правозащитным движением «Сопротивление» и РОЦИТом в 2008 году, работает при поддержке Общественной палаты РФ и Уполномоченного по правам ребенка при президенте. На стене — грамота за помощь в работе от ФСКН, в активе — сотрудничество с МВД, прокурорскими и следственными органами, интернет-индустрией.

К добровольным дружинам Парфентьев относится с долей скепсиса. «Здесь часто пахнет незаконной оперативно-розыскной деятельностью, а в случае с некоторыми видеороликами группы «Дури.нет» явно видны признаки и другого преступления — это как минимум побои и нанесение ущерба чужому имуществу. Я считаю, такую “деятельность” надо однозначно пресекать.

Если мы возьмем Федеральный закон № 144-ФЗ “Об оперативно-розыскной деятельности”, по которому работает полиция, то там категорически запрещено подстрекать или склонять кого-либо к совершению преступления — то есть провоцировать. Я видел скриншоты этой “деятельности”, когда откровенно акцентируется внимание на том, что “слушай, мне реально 10—11—12 лет”, когда люди идут на явные провокации, а потом уже творят невесть что. Приходилось слышать на этот счет и доводы коллег из правоохранительных органов, что эта деятельность им просто создает проблемы: дескать, они ведут преступника, вдруг вклинивается “добровольный помощник” со своими сомнительными методами и “стахановскими” темпами — а в итоге преступник пугается, ложится на дно, уничтожает доказательства, и длительная работа идет насмарку. В общем, не нужно защищаться от преступников крайне сомнительными, а иногда и просто преступными методами», — резюмирует Парфентьев.

При этом среди тех, с кем он общается и встречается по работе, Парфентьев называет Сергея Жука, выступающего в сети под ником «Гудвин»: это основатель сообщества «Охотники за головами», которое многие упрекали за жестокие методы в «охоте» и за то, что они требуют деньги с «жертв», пойманных за перепиской с несовершеннолетними на сайтах знакомств.

Жука благословляет на борьбу с «нечистью» Всеволод Чаплин, с ним сотрудничает Союз десантников России.

Летом 2011 года сообщество «Охотники за головами» «ВКонтакте» было блокировано. Причиной послужило заявление о «наборе бойцов для охоты на педофилов», в котором говорилось следующее: «Мы педофилов бьем, а не пугаем до икоты. Уголовной ответственности не будет — у нас полно хороших друзей. Бьем не ногами, а забиваем кнутом до потери сознания». Теперь «Охотники за головами» набирают сторонников на других ресурсах.

С Сергеем Жуком общается и Анна Левченко, помощник Павла Астахова и директор Всероссийского мониторингового центра по выявлению опасного и запрещенного контента.

Ей двадцать два года, и она производит впечатление человека амбициозного.

Мы встречаемся с Левченко в пиццерии на Тверском бульваре. Выросла в Воронеже, яркая брюнетка с железными интонациями в голосе. Левченко охотно рассказывает, что была в движении «Наши» с пятнадцати лет, «прошла весь путь, который только можно было пройти». В 2010 году она уже была руководителем воронежского отделения «Наших», потом поняла, что «дальше двигаться некуда».

Темой педофилии Левченко начала заниматься во время учебы в университете: «Максим Маркин, преподаватель Воронежского дворца творчества для детей и молодежи, был пойман на приставании к детям. Самое страшное было в том, что я сама когда-то в этот кружок ходила и с ним занималась. Мы начали проверять эту информацию, нам дети говорили, что он их лапал, а потом мы у него в ноутбуке нашли около двух тысяч фотографий детской порнографии, включая детей из кружка».

Сегодня ты в Химки на митинг идешь, а завтра ребенка домой отведешь!

Маркин, вспоминает Левченко, «заманивал детей разными методами: говорил, что сделает из них звезд, что вот в России мало подростковых групп, что он будет крутым продюсером. Он давал детям посидеть за ударной установкой, давал им электрогитару, дети были полностью счастливы и считали его своим другом, которому можно рассказать все свои секреты. Потом учитель переводил разговор в плоскость секса: два эпизода было доказано, мы детей уговорили и уговорили их родителей, чтобы они заявление в милицию написали. Потом случилось что-то невероятное, и уголовное дело приостановили».

Но саму Левченко остановить было невозможно: «У меня не было жажды мести, я никого не хотела посадить — мне просто было интересно, почему это в принципе возникает. Никто ведь не думает, что это может происходить рядом с нами: когда мы включаем телевизор, там показывают убийства, катастрофы, изнасилования, и мы смотрим на это как на страшный детектив, не соотносим это с реальностью. До меня стало доходить, что эти нелюди ходят с нами по одним улицам, мы с ними дружим, а потом случается что-то ужасное».

Основная проблема, по мнению Левченко, состоит в том, что «у нас нет четких методичек для следователей именно по этой категории преступлений. Очевидно, что, год занимаясь этой темой, человек может выяснить про нее все и знать, как правильно на нее реагировать: как проводить осмотр места происшествия, как опрашивать детей. Какие-то мелочи, которые в УПК не прописаны, обычная криминалистическая методика. Но у следователя лежит 20 дел в месяц — убийства, изнасилования, педофилия, и он всем должен заниматься одновременно. Я начала заниматься разработкой методики, стала в интернете выяснять, где собираются педофилы. От имени педофила я познакомилась с администратором сайта знакомств, мы нашли с ним контакт. Оказалось, что он — организатор крупнейшей сети по обмену детской порнографией и “секс-туров” по пионерским лагерям. Это страшно на самом деле: вот представьте себе, в пионерский лагерь где-то на Украине приезжают два десятка здоровенных дядек, указывают пальцами на понравившихся детей, дают взятку вожатым, а на следующий день “использованных” детей возвращают обратно, и никому до них дела нет. Сайт у него назывался “Феликс”, а его, педофила, называли Боссом. Он вообще ничего не боялся, он гордился, что у него нет никаких сантиментов и слюней, а детей он просто трахает, договаривается с ними за триста рублей, за наркотики и алкоголь, и все. После того как он мне рассказал про то, что он совратил одиннадцать детей, я написала заявление в милицию, и он сел».

В общей сложности Анна, которая собственноручно разыскивала педофилов «от имени педофила» и вела блог под ником Agatha Christy, написала семьдесят заявлений и посадила полсотни педофилов.

В январе прошлого года она переехала в Москву: «В Москву я переехала по одной причине: когда я завела свой блог, я поняла, что в регионах проблему решить невозможно. Все СМИ — в Москве, СК в Москве, МВД — там же. Я стала активно развивать свою позицию в Твиттере, познакомилась с Владимиром Рудольфовичем Соловьевым и другими медийными лицами. Потом мне позвонил Антон Астахов, сын Павла Алексеевича, и предложил помощь. Павел Алексеевич следил за моей деятельностью, за моим блогом и одобрял мою деятельность. Вместе мы закрыли почти все педофильские сайты — их было пятьдесят, осталось четыре».

Свою методику Левченко всерьез называет «инновацией»: «Мы знакомились от имени педофилов, а все остальные знакомятся от имени детей. Мы писали: “Я твой собрат по несчастью”, цепляли контакты на форумах, чаты, аськи. Мы не записывали ролики, не встречались с насильниками, но присылали в МВД все собранные данные, фотографии, проверяли IP». Она встречалась с Медведевым и Путиным, рассказывала им про свою деятельность и этим, очевидно, гордится — как гордится дружбой с Владимиром Соловьевым, которого считает своим «духовным наставником» и даже пересматривает его передачи, когда ей «становится плохо».

Мощной поддержкой от властей Левченко довольна, а про добровольные «педоборческие» дружины говорит следующее: «Когда человек пишет, что готов встретиться с двенадцатилетней девочкой, он еще ничего плохого не совершил, он перед законом чист. А ты приходишь к нему на встречу с накачанными парнями, с камерой, и любой признается во всех смертных грехах. С другой стороны, я народные дружины понимаю — когда у тебя нет доказательств, ты готов пойти на все что угодно».

А священная война с педофилами все спишет.

 
Самосуд и правосудие

Раз начав чистить город, добровольные чистильщики готовы заниматься стерилизацией до победного конца. Спрогнозировать, кто попадет под их каток, возможно — например, это те, кого сами власти объявляют людьми вне закона.

Известно, что после того, как в Санкт-Петербурге законодательно запретили пропаганду гомосексуализма, число нападений на представителей ЛГБТ выросло в несколько раз.

«Теперь в глазах обывателей геи — преступники, с ними необходимо бороться, и молодчики, которым некуда девать свою агрессию, начинают ее изливать на других, заниматься самосудом, придумывать свои формы издевательства», — говорит Юрий Гавриков, руководитель санкт-петербургской ЛГБТ-организации «Равноправие».

За последние месяцы таких эпизодов расправы над геями было не менее десяти: «Мы пытались связаться с жертвами, но люди после таких случаев замыкаются, уходят в себя, наотрез отказываются обращаться к правоохранительным органам. К тому же органы во многих случаях с этими людьми откровенно сотрудничают».

«Если разрешат ловить пидорасов, то я с удовольствием буду это делать. Пидораса поймать легко, их много, и ловить их еще веселее», — глумливым тоном произносит Максим «Тесак» Марцинкевич, основатель группы «ОккупайПедофиляй».

Тесак — легендарная личность, по степени одиозности с ним мало кто сравнится. Известный идеолог нацизма, Марцинкевич отсидел три с половиной года по обвинению в разжигании экстремизма и национальной розни: с 2005 по 2007 год его объединение «Формат18» сняло и выложило в сеть несколько постановочных роликов жестокой казни гастарбайтеров.

Из колонии Максим вынес одно четкое убеждение — во всем виноваты либералы.

«Сегодня ты в Химки на митинг идешь, а завтра ребенка домой отведешь!» — декламирует он во время нашей беседы.

«Для чего поведешь-то?» — переспрашиваю я. «Как для чего? Для ебли, конечно», — отвечает Марцинкевич.

Теперь он, одетый в шапку покемона, обливает мочой «педофилов» и заставляет их целовать член из розовой резины.

Своих жертв Марцинкевич называет «дяди Эдуарды». Почему? «Потому что я заметил, что любой Эдуард либо пидорас, либо педофил».

Еще Марцинкевич считает, что все педофилы — либералы и наоборот: «Первый же наш пойманный педофил оказался таким, голосовал за “Яблоко”. Потом ко мне пришло понимание, что педофилия — это либерализм в чистом виде, потакание своим желаниям. Мы ставим в сеть анкету мальчика двенадцати лет, а либералы сразу предлагают ему сделать минет, полизать яички».

Собственно, Тесак назвал свою группу «ОккупайПедофиляй» в качестве отсылки к «либеральной движухе» «ОккупайАбай» и теперь регулярно устраивает для желающих сафари на «педофилов». Цена билета — тысяча рублей.

Журналистов на сафари не берут: «Они все неправильно представляют: типа, сломали человеку жизнь, облили мочой, а он же не сделал ничего. Особо либеральные СМИ пишут, что я ловлю не педофилов, а гомосексуалистов, которые любят молодых мальчиков. СМИ у нас слишком либеральные в стране, я даже ужасаюсь. А гомосексуалистов я ненавижу, я их считаю уродами моральными и генетическими».

В отличие от других «охотников», сам Марцинкевич с правоохранительными органами не сотрудничает, хотя они его «выискивают, хотят вместе работать». Зато к полицейским ходят ребята, с которыми Марцинкевич работает, «и данные раздают. Трех педофилов уже посадили».

Сам Марцинкевич посадил бы больше, но вот «доказательной базы не хватает». А на что ее хватает?

«На то, чтобы жизнь испортить. Пришел к ребенку, поговорил о пипиське, и все, жизнь сломана. От тебя отворачиваются друзья и близкие, тебя начинают в метро бить, жены уходят. И никому тебя не жалко».

Максим Марцинкевич всерьез подумывает о большой политике и свои шансы оценивает как высокие.

Сторонников, говорит, у них много. По всему городу. Да что там, по всей стране.