История одного мальчика. Финал

ЕГОР СКОВОРОДА рассказывает, кто, как и почему был заинтересован в том, чтобы посадить на шесть лет Илью Кубракова, мальчика, на которого после Манежки повесили убийство мигранта

Полтора года назад OpenSpace.ru писал о деле Ильи Кубракова — четырнадцатилетнего мальчика, которого Рашид Нургалиев назвал «одним из организаторов» ультраправого погрома на Манежной площади 11 декабря 2010 года. Кубраков обвинялся в том, что на следующий день он вместе с приятелями совершил убийство киргиза возле станции метро «Коломенская». Зимой Илье исполнилось 16 лет. Все это время он сидит в СИЗО.

24 июля Симоновский суд Москвы наконец-то вынес приговор по этому делу. Федеральный судья Ирина Орешкина сочла убедительными и непротиворечивыми все доводы стороны обвинения.

За пару недель до приговора я разговаривал с Ильей. Он понимал, каким будет решение суда. Тогда Илья говорил: «У меня в суде когда последнее слово было, я сказал: сколько бы мне ни дали, все это несправедливый приговор. Даже то, сколько я уже сижу, это несправедливо. Я сказал тогда, что лучше бы меня судили по хулиганству, чем по этому убийству. Потому что обо всем, что я делал, я рассказал. А то, что я не делал, я не собираюсь на себя брать».

По версии следствия, вечером 12 декабря 2010 года группа молодых людей приехала на станцию метро «Коломенская» для того, чтобы «отомстить» за убийство футбольного фаната Егора Свиридова. Возле остановки трамвая, расположенной около дома № 5 по Судостроительной улице, им встретился 37-летний гражданин Киргизии Алишер Шамшиев. «Испытывая к нему национальную ненависть», часть компании набросилась на киргиза и принялась его избивать. В нападении участвовали Владислав Гурьянов, Илья Кубраков, Михаил Кузнецов, Роман Логвин и еще один неустановленный соучастник (дело в отношении него выделено в отдельное производство). В ходе драки Кубраков ударил Шамшиева ножом в левую половину груди.

После этого Шамшиеву удалось вырваться и добежать до одиннадцатого дома, где он упал и скончался. В это время на трамвайной остановке Евгений Гузенко забрал у Кубракова нож и выбросил его в кусты.

Кубракова судили за «умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего».

По словам адвоката Алексея Орлова, который защищал Кубракова, именно эта статья, а не «Убийство», была выбрана следствием для того, чтобы вывести дело из-под коллегии присяжных. В деле нет никаких доказательств вины Кубракова, и присяжные почти наверняка его бы оправдали.

Нургалиев доложил

Убийство, совершенное на следующий день после выступлений на Манежной площади, вызвало большой резонанс, и его расследование с самого начала было взято под особый контроль. Над раскрытием убийства на Судостроительной работали полтора десятка следователей под руководством советника юстиции Александра Новикова. В тревожной атмосфере дней после Манежки им было необходимо кого-нибудь срочно задержать. Несовершеннолетний Илья Кубраков, оравший на Манежной в мегафон (фото с ним разошлись по сети), оказался идеальным кандидатом в виновники убийства.

16 декабря, на следующий день после задержания Ильи, глава МВД Рашид Нургалиев выступал на совещании Медведева с силовиками в Рязани и отчитывался о расследовании беспорядков. «Задержан один из организаторов — некий Кубраков Илья», — сказал министр в лицо президенту. По словам Нургалиева, на площади этот Кубраков «призывал к насильственным действиям», а на следующий день вместе с соучастниками совершил убийство выходца из Средней Азии.

Выступление было растиражировано прессой. Двумя фразами Нургалиев дважды нарушил закон: публично назвал имя несовершеннолетнего задержанного и прямо указал, что убийца — именно Кубраков.

Илья Кубраков

После заявлений Нургалиева итог дела был предрешен. При этом сама мысль сделать Илью основным обвиняемым пришла к следователям двумя днями ранее, когда 14 декабря они узнали, что на месте преступления был парень, засветившийся во всех репортажах с Манежной площади. Об этом им рассказала девятиклассница Анастасия Ш., которая живет недалеко от Судостроительной и которую в ходе следствия допросили оперативники.

Как все начиналось 12 декабря, когда был убит Шамшиев?

Вечером большая компания ребят, среди которых были Кубраков и остальные, прогулявшись по Царицынскому парку, приняла решение ехать на «Коломенскую». Добирались туда небольшими группами. Первыми на место прибыли Илья Кубраков, Владислав Гурьянов и Михаил Кузнецов. Пока ждали остальных, слонялись по подземному переходу (все это засняли видеокамеры). Там им встретилась парочка подростков, Анастасия Ш. и Альберт М. Кузнецов и остальные прицепились к Альберту: им не понравилось, что тот выглядит как «эмо» и носит длинную челку. «Пойдем выйдем», — говорил ему Кузнецов.

Драки, впрочем, не случилось, и все закончилось тем, что ребята стрельнули у Альберта сигарет. На прощание один из обидчиков спросил Альберта и Анастасию, видели ли они его по телевизору. Как сказано в протоколе допроса, перед выходом из дома они оба смотрели мультик «Братец Медведь — 2» и видео с Манежной. И, конечно, им запомнились кадры с худощавым парнем, оравшим в мегафон. Это и был Кубраков. «Он сказал, чтобы мы гордились встречей с ним», — вспоминает Анастасия.

Другой парень — высокий толстяк Кузнецов — тоже оказался ей знаком. Анастасия вспомнила, что не раз встречала его возле «Третьяковской». «Каждую пятницу он участвовал в драках с кавказцами на Болотной», — рассказала она следователям. И передала им телефон своего приятеля, который знаком с Кузнецовым и знает, как его найти. На следующий день Кузнецов и Кубраков были задержаны в районе «Третьяковской».

Михаил Кузнецов в СИЗО

Михаил Кузнецов, 1993 г.р., известен как «Пузо» и «Гризли». При обыске в компьютере у Кузнецова обнаружилось множество фотографий с нацистским приветствием, фотографии Гитлера, снимки за решеткой в каком-то отделении милиции (на Михаиле фанатский шарф). В телефоне — длинный список песен с названиями вроде «Мусора — сосать», «Мрази-антифа», «Будь белым» и «Арийский легион». Болеет за «Спартак».

За время следствия тучный Кузнецов осунулся. Постоянно жаловался на здоровье. На своей странице «ВКонтакте» Михаил выкладывает фотографии, сделанные в СИЗО. На руке у него выбита руна «Одал» — один из самых распространенных нацистских символов наряду со свастикой и кельтским крестом.

После задержания их доставили в ближайшее отделение милиции. Илью и Михаила куда-то увели, а задержанные вместе с ними одноклассники Кубракова по колледжу подслушивали под дверью. Один из них вроде бы слышал, как оперативник говорил Кузнецову: «Скажи, что это он, и пойдешь домой».

«Один из милиционеров орал на меня матом и постоянно говорил, что я кого-то убил», — вспоминает Кубраков. Через некоторое время Кубракова и Кузнецова, надев наручники, посадили в разные машины. Как рассказывает Илья, сидевший за рулем милиционер оскорблял его и кричал: «В любом случае кто-то из вас сядет! Твой друг Кузнецов говорит, что это сделал ты. Значит, ты и сядешь».

«Нагатинский затон»

Когда ребят привезли в ОВД «Нагатинский затон», там уже была толпа сотрудников. «На момент моего прихода там находились сотрудники различных правоохранительных органов (ФСБ, ГУВД по г. Москве, МВД РФ)», — вспоминает в своих показаниях оперативник Александр Миловзоров. Ребят развели по разным кабинетам. «В ходе беседы с Кузнецовым М.И. последний пояснил, что именно Кубраков нанес удар Шамшиеву», — говорит Миловзоров.

Только в ОВД Кубракову наконец объяснили, что речь идет об убийстве мужчины на Судостроительной улице. И что в этом убийстве повинен он. Матери позвонить не разрешили и угрозами вынуждали написать явку с повинной — особенно в этом усердствовал следователь-криминалист Алексей Тыщенко. По словам Ильи, он все время кричал.

Двумя фразами Нургалиев дважды нарушил закон.

Когда Илья согласился написать явку с повинной, крики сразу прекратились. «Они подсказывали мне, что писать. Милиционеры продиктовали мне строчку: “Когда я хотел уколоть его в жопу, мужчина повернулся, и нож попал ему в грудь”. По их словам, это нужно для того, чтобы мне дали меньший срок», — говорит Илья. Как только Кубраков закончил писать, один из следователей — Вальтер Маркосян — взял этот листок и куда-то ушел.

Только после этого, уже в восемь вечера, позвонили матери. Когда Любовь Кубракова подъехала к ОВД, ее не сразу пропустили внутрь и только после получаса переговоров с дежурным провели в пустой кабинет, оставив там одну. «Я вышла из кабинета и пошла бродить по коридорам в надежде найти моего сына. В коридорах было очень много мужчин, все они были чем-то обеспокоены», — вспоминает Любовь Сергеевна.

Когда она вернулась в кабинет, вслед за ней зашел Алексей Тыщенко. «Он очень долго и странно на меня смотрел, как будто хотел сказать что-то ужасное, но не решался. Я у него спросила: “Мой сын жив?!” Он ответил, что Илья жив и скоро его приведут. Затем он сказал мне, что мой сын убил какого-то человека. И добавил, что Илья уже написал явку с повинной, — вспоминает Кубракова. — Тыщенко сказал мне, что я плохо воспитала своего сына, что он моральный урод и что его посадят на 15 лет, а может быть, и пожизненно. Все это он говорил мне несколько раз».

Рисунок ножа из «чистосердечного признания» Кубракова

Через полчаса привели Илью. Пришли государственный адвокат и педагог. Любовь Кубракова: «Когда ввели Илюшу, тут же вслед за ним зашел следователь Левон Агаджанян. Сразу после него в кабинет зашел следователь Маркосян».

Принесли видеокамеру и сказали, что сейчас Илья будет признаваться в убийстве под запись. Когда запись началась, Илья вдруг резко изменил свои показания (мы подробно писали об этом в первом тексте), и тогда происходящее быстро перестало интересовать оперативников и следователей.

Она вспоминает, что после того, как Илья дал новые показания, а заодно и рассказал, как на него кричали, в кабинет вошел Тыщенко. «Он спросил у Агаджаняна: “Что он там говорит?” Агаджанян ответил: “Кубраков говорит, что на него оказывалось давление при написании явки с повинной”. Илья в то время сидел на стуле рядом со следователем. Я сидела в кресле. Тут неожиданно Тыщенко подошел к моему сыну и начал на него орать… Илья испугался, вскочил со стула и убежал на другую сторону кабинета, в угол, где стояло большое высокое кресло. Илья встал за креслом, спрятавшись за ним. Тыщенко подошел в Илье так близко, что его грудная клетка коснулась моего сына, а лицо было на расстоянии пары сантиметров от лица Ильи. Тыщенко снова стал орать. При этом он весь покраснел от злости. Он кричал: “Кто на тебя оказывал давление?! Никто тебе ничего не говорил! И никто тебе не угрожал. Ты понял меня?”

Я вскочила и тоже начала кричать: что этот Тыщенко вообще себе позволяет?! Я посмотрела на следователя Агаджаняна, ища в нем защиту, я думала, что он заступится за Илью. Но увидела, как Агаджанян выходит быстрыми шагами из кабинета. Остались я, Илья и Тыщенко. Я загородила спиной моего сына и стала кричать ему, чтобы он отошел от Ильи и не смел на него орать. После этого Тыщенко ушел. Вернулся Агаджанян. Я спросила у него: “Почему вы за нас не заступились, когда Тыщенко начал так неадекватно себя вести, почему вы ушли?!” Он ответил: “Не знаю… Я ничего подобного, о чем вы сейчас рассказываете, не видел и не слышал”.

Илюша сел в кресло, он был очень уставший, у него очень сильно болела голова. Педагог Опарина дала ему цитрамон. В кресле Илюша задремал. Время было уже примерно шесть утра».

«Подельники»

Суд взял под арест Кубракова, Гурьянова, Кузнецова и Логвина 17 декабря. Еще один фигурант этого дела — Евгений Гузенко — был отпущен под подписку о невыезде.

Приятель Евгения, Максим Асеев по прозвищу Мухомор, говорит в своих показаниях: «В последний раз я видел Гузенко 15 декабря на Третьяковской, он опоздал на два часа. Он рассказал, что задержался из-за того, что возле дома его встретили сотрудники милиции и два часа катали по Москве». О чем оперативники разговаривали с Гузенко, если этот разговор действительно был, неизвестно.

Гузенко (слева) с приятелем

Евгений Гузенко, он же «Гектор», 1993 г.р. При обыске дома у Гузенко нашли футболки «Я русский» и «За веру, царя и отечество», бумажник с эмблемой в виде сжатого кулака и с надписью «Skinhead white power», а также бумаги с рисунками и записями, на которых постоянно встречаются свастики. На момент убийства Шамшиева учился на экономическом факультете МГТУ МАМИ, сейчас работает курьером. Болеет за «Спартак».

На левой стороне груди у Гузенко вытатуирована эмблема «Спартака», на правой руке — крупная надпись «За Русь», на левой — «С нами Бог». На правом плече у него выбит кастет в венке, в венок вписано число 14. На заседания суда Гузенко ходил в одежде с длинным рукавом. В марте — в разгар слушаний по делу — у него умер отец, Эдуард Гузенко.

Илья Кубраков настаивает, что удар ножом Шамшиеву нанес не он, а парень по прозвищу Борода. Евгений Гузенко — единственный из обвиняемых, кто в своих показаниях ни разу, даже мимоходом, не упоминает о Бороде. Гузенко отрицает не только то, что он знаком с Бородой, но и тот факт, что такой человек вообще был с ними на «Коломенской». При этом на записи из метро видно, как в подземном переходе Евгений стоит возле палатки с пирожками и общается с парнем, которого другие опознали как Бороду.

«Малолетки за старших всегда отвечают!»

12 декабря, уже после того, как все произошло на Судостроительной, ребята доехали на трамвае до «Третьяковской» и спустились в подземный переход. Из протокола допроса Гурьянова: «Мы погрелись в переходе метро. А мужчина с бородой в это время подозвал Кубракова, они отошли от нас в сторону и о чем-то разговаривали, о чем они говорили, я не слышал. Через некоторое время к нам вернулся Кубраков и сказал, как я помню, “возьму вину на себя”, где находился мужчина с бородой, мне не известно».

Самого Гурьянова задержали днем 16 декабря.

Владислав Гурьянов, известный также как «Малой» или «Шкед», 1994 г.р. Признан виновным по ст. 213 ч. 2 и ст. 116 ч. 2 п. «б» УК РФ. Учился на автоэлектрика в Политехническом колледже № 31. При обыске у него нашли листовки, наклейки, брошюры, газеты и другие издания националистической организации «Народный Собор». На мобильном у Гурьянова — музыка таких нацистских групп, как «Коловрат» и «Русский стяг», с композициями вроде «Молодой скинхед», «Каратель СС “Варяг”». Болеет за «Локомотив».

На оглашение приговора Гурьянов надел футболку «Москва — территория войны».

В тот же день был задержан и самый старший из компании — Роман Логвин. Он тоже не отрицает, что Борода был с ними 12 декабря. «К нам подошел мужчина по кличке Борода и остался с нами», — говорил на допросе Роман.

Любовь Кубракова: «Когда должна была состояться очная ставка Ильи с Романом Логвиным, Илью привели первого. Он рассказал мне, что по пути туда повстречался с Логвиным, который ему угрожал и говорил: “Малолетки за старших всегда отвечают!”».

Роман Логвин

Роман Логвин, известный также как «Рома Паровоз», 1987 г.р. Окончил колледж, где учился на электромонтажника. Проработав два года по специальности, пошел учиться на повара-кондитера, после чего работал поваром в детском саду Мытищ. Болеет за «Локомотив».

Уже после задержания у Логвина родилась дочь от Виктории Давыдкиной — еще одной свидетельницы по этому делу.

Нацисты с Болотной площади

«В мои интересы помимо учебы входит мое нахождение по вечерам на станции “Третьяковская”», — говорится в протоколе допроса, составленном косноязычным следователем. «Мы стоим у метро, пьем пиво и общаемся», — незамысловато описывает эти встречи Владислав Гурьянов. В деле есть объяснения Гурьянова, которые тот давал в милиции 10 декабря 2010 года, за два дня до 12-го, когда был задержан на «Третьяковской» якобы за нецензурную брань. Гурьянов пишет: «При досмотре у меня было обнаружено холодное оружие: нож, железная дубинка. Указанные предметы я ношу с собой с целью самообороны».

На допросах Роман Логвин называет «лидером» этой тусовки Гектора-Гузенко. Это похоже на правду, во всяком случае, судя по биллингу, Гектор проводит в том районе едва ли не каждый вечер, постоянно перезванивается и общается с десятками людей.

«Я раньше гулял на Болотной площади, тогда там не было правых, там панки тусовались, рэперы, готы. Выпивали просто на площади, гуляли, не было драк. Потом правые туда пришли, примерно в сентябре, и начали фигней заниматься, мародерством, бить кого-то», — рассказывает Кубраков.

Эта компания — довольно яркий пример того ползучего национализма, смешанного с футбольным фанатизмом, которым засорены мозги большой части московских студентов и школьников. Ультраправые с Болотной площади и «Третьяковской» — это в основном подростки 15—19 лет, которые крутятся вокруг более взрослых и авторитетных «соратников». В дождливый и холодный день внимательный наблюдатель, спускаясь на «Третьяковскую», может заметить этих ребят — часто в фанатских шарфах, — которые кучкуются в подземном переходе. На Болотной они гуляют, общаются, пьют пиво, дерутся с панками и прохожими, периодически избивают мигрантов.

«Вообще для них главное — это подраться, не так уж важно, с кем именно», — рассказывает о своих знакомых Д., парень из тусовки «болотных наци». И добавляет, что при случае «отжать мобильник» они тоже не прочь.

По словам моего собеседника, кроме избиений мигрантов за ними числится и несколько убийств. Он достаточно подробно описывает эпизод, который якобы произошел на его глазах. Д. говорит, что однажды возле Болотной площади его знакомые напали на двух мигрантов и начали их избивать. Те начали кричать и звать милицию, и тогда одной из жертв перерезали горло.

Неизвестно, правда ли это, но за похожее убийство, совершенное на Болотной летом 2011 года, недавно был осужден на семь с половиной лет тюрьмы 17-летний Дмитрий Волошин. «По данным следствия, год назад в парке около Болотной площади Волошин вместе с неустановленными лицами, разделяющими его националистические взгляды, напал на двух человек неславянской внешности. Нападавшие повалили их на землю, избили, а затем Волошин нанес им не менее пяти ударов ножом. Один из пострадавших скончался, второму удалось спастись», — так описывает это убийство РАПСИ.

Предположение о том, что Илья Кубраков убил киргиза Шамшиева, на Болотной площади встречают откровенным смехом. «Его подставили», — говорят там девочки и мальчики. И тоже намекают на причастность Бороды.

Кто такой Борода?

«Его Кубраков выдумал, среди нас не было такого человека. И когда я увидела передачу, где сделан фоторобот Бороды… Мы даже с такими людьми и не общаемся, как было на фотороботе», — пишет мне Виктория Давыдкина, девушка заключенного Романа Логвина, — и, возможно, лукавит. «Молодого человека по прозвищу Борода в нашей компании нет, и никто из нашей компании данного прозвища не произносил», — говорит свидетель Виктор Демидов — и скорее всего врет.

Виктор Демидов

Бороду знают в тусовке нацистов с Болотной площади, он приятель старших «соратников», вокруг которых и крутится эта компания. По слухам, он и сейчас появляется там время от времени. Люди, видевшие Бороду, дают ему 24—26 лет и говорят, что составленный полицией фоторобот не имеет никакого отношения к действительности. Собственно, даже и бороды у него нет, только многодневная щетина.

Человек по прозвищу Борода мелькает как минимум в двух эпизодах из новейшей истории. Как рассказывают московские антифа, перед шествием 19 января в 2010 году они отловили нацистского скаута. Тот признался, что некий Борода собирал людей для того, чтобы нападать на участников шествия, отлавливая их во дворах. Тогда после шествия действительно был ряд стычек с нацистами в метро и в окрестностях Чистых прудов.

Еще раз Борода мелькает в показаниях Владислава Тамамшева, одного из основных фигурантов дела нацистов из «НСО-Север». (Надо все-таки оговориться: конечно, Борода — это достаточно банальное прозвище, поэтому здесь есть и возможность простого совпадения.)

Из протокола допроса Тамамшева (речь об эпизоде 2008 года): «Также я хочу рассказать о том, что в феврале примерно в 15 часов 00 минут я встретился с Михайловым Николаем по прозвищу Синий, и мы поехали встретиться с друзьями Синего. Одного помню, по прозвищу Борода (имени и фамилии я его не знаю, видел его тогда в первый раз, опознать смогу). <…> В 19 или 20 часов вечера в районе станции метро “Тушинская” совместно с Бородой и его другом мы выследили мужчину кавказской внешности, примерно 35—40 лет, полноватого телосложения.

Я напал на указанного мужчину кавказской внешности. Я сбил мужчину с ног, схватив его за колени сзади, потом повалил его на землю лицом вниз, затем прыгнул на него и стал наносить удары ножом в спину под левую лопатку (для того, чтобы повредить сердце) и шею. Всего нанес примерно 15 или 20 ударов ножом. Мужчина умер на месте (труп опознать, возможно, смогу). Все это время Борода и его друг смотрели. Нож, которым наносил удары, я сохранил».

«Скаут» и «болотное сопротивление»

Сомневаться в том, что 12 декабря на «Коломенской» Илья Кубраков бил мигрантов, увы, не приходится. И все-таки сам Кубраков себя националистом не считает. Он вообще называет себя анархистом: «Взгляды я не поменял, остались мои взгляды анархические. Я при них всегда был и остаюсь». Последние полгода перед арестом он провел в компании молодых антифа, принимал участие в «прыжках» на правых. Правда, по словам знакомых с Кубраковым антифа, был Илья немножко трусоват и в драках в основном держался на вторых ролях.

Зато много хвастался. «Мы редко прыгали на Болотной площади. Мы если прыгали, то где-то в других районах, в основном “Петровско-Разумовская”, “Пушкинская”, “Тверская”, вот там нападали на правых. Ну и в Зеленограде», — хвалится Кубраков. По его словам, в компанию Кузнецова на «Третьяковской» он проник именно для того, чтобы выследить всю тусовку: «Я выпаливал там их компанию просто, мне надо было выйти на них и потом накрыть».

На листовке автограф: «Илье, участия в революции желаю. Э. Лимонов».

Если верить Кубракову, впервые они с Михаилом Кузнецовым встретились возле «Тульской» в сентябре 2010 года. «Там мы выследили какую-то компанию правых, началась небольшая драка. Кто-то из них достал пневматический пистолет, начал стрелять по нам — в меня не попали, попали в моего друга. Мы успели убежать, короче. В тот день у нас были маски, а я в этой компании запомнил несколько человек», — рассказывает Илья.

Через пару месяцев, где-то в конце ноября, они случайно встречаются возле «Третьяковской». «Я шел на Болотную площадь и встретил как раз Кузнецова, я его узнал, и еще одного пацана. Я к ним подошел, представился, как будто я правый, они повелись на это — и начал с ними общаться. Но я ними только на Болотной встречался практически».

Илья Кубраков позирует с Дмитрием Демушкиным на Манежной площади, кадр из видео

Судя по биллингу, Илья не врет: в ноябре он появляется на «Третьяковской» всего пару раз и только с начала декабря заглядывает туда почти каждый день. Большую же часть осени Илья провел в Зеленограде в компании местных панков-антифа и девушки по имени Б. Кажется, именно она впервые подсказала Кубракову мысль выследить и напасть на компанию «болотных наци».

«Здорово. Народ просит, чтоб вы бонов на Болотке накрыли. Поразмножалось их много», — еще в октябре она пишет Илье через «ВКонтакте» (здесь и везде в цитатах из соцсетей я орфографию исправил).

Когда интернет облетели кадры с Манежки, где Кубраков орет в мегафон «Россия для русских», ему посыпались, мягко говоря, недоуменные сообщения от приятелей-антифа.

«Россия для русских, да? Чмо ты позорное!» — пишет один. «Привет, политическая шлюха», — пишет другой.

Всем Илья отвечает, что он по-прежнему считает себя антифашистом, а тусуется с ультраправыми и пошел на Манежную из-за того, что «выслеживал» компанию ультраправых. «Я спалил БС, так что поздравь», — пишет он знакомому. И потом поясняет, что «БС» — это «болотное сопротивление» — в общем, та самая тусовка наци с «Третьяковской».

«Я отследил все болотное сопротивление... А с Дёмкой я для вас))) Это я попросил, чтоб меня с ним щелкнули. Все-таки известность боновская», — объясняет он фотографию, где позирует с одним из лидеров нацистов Дмитрием Демушкиным. Кажется, ему не очень-то верят. «Блядь, мудло ты, я наполовину азербайджанец... Какой, блядь, из меня бон», — взрывается Илья после очередных обвинений.

«Я пошел туда скаутировать, а все теперь думают, что я бон», — жалуется другу Кубраков.

«Ой-ой, а что ты делал на манеге?) Ничего личного, но мог бы ответить откровенно? Ты себе проблем нашел ояебу, пиши номер, обсудим...» — интересуется очередной приятель. Поговорить они не успели — Илья был задержан и попал в СИЗО.

Илья Кубраков, 1996 г.р., в компании с Болотной площади известен как «Скаут». При задержании в сумке у Кубракова нашли металлическую палку от самоката, шарф ЦСКА и медицинскую маску. При обыске дома у Ильи нашли и изъяли стикер с надписью «Stop nazi», листок, на котором ручкой написаны адреса сайтов Avtonom.org и Redskins.ru, а также листовку с приглашением на Триумфальную площадь 31 числа. На листовке автограф: «Илье, участия в революции желаю. Э. Лимонов».

На оглашение приговора Илья надел футболку с надписью «Antifaschistische Aktion».

«Доказательства вины»

По материалам уголовного дела прекрасно видно, как свидетели и подсудимые «топят» Кубракова. Они, отлично знающие друг друга, валят на самого младшего, человека, с которым они были знакомы всего пару недель. Следователям тоже удобнее всего было свалить вину на Кубракова, поэтому они даже не пытались разобраться в том, что же произошло 12 декабря. Следствие работало спустя рукава, лениво подверстывая доказательства под ту версию событий, которую своим выступлением благословил Рашид Нургалиев.

Так, на опознание четырнадцатилетнего Кубракова были приглашены первые попавшиеся «внешне схожие» статисты, которые старше его на 10 лет, – молодые люди 1986 и 1984 годов рождения. Отдельные куски текста показаний часто переходят из протокола в протокол, с сохранением орфографических ошибок. В протоколах, которые составляет руководитель следственной группы Александр Новиков, подсудимые и свидетели неожиданно «вспоминают» нужные для следствия детали. К примеру, они начинают говорить, что Шамшиева избивали не просто так, а с криками «Москва для русских» и «Чурки, убирайтесь домой». Так нехитро подтверждается мотив национальной ненависти.

Сейчас уже невозможно точно выяснить, кто из компании бил попадавшихся на их пути мигрантов, а кто просто на это смотрел. Но важно понимать, что никто из этой компании не попытался остановить нападавших, никто не развернулся и не уехал после первых избиений. Все они, похоже, понимали, зачем собрались. И все они, конечно, соучастники. По сути, все обвинение основывается на их словах. И каждый здесь выгораживает себя.

Из показаний Михаила Кузнецова, который первым назвал Кубракова убийцей: «Мужчина стал убегать, а за ним побежал Скаут (прозвище Кубракова. — Ред.). Когда нерусский стал заворачивать в сторону дома 13, то на него прыгнул Скаут и ударил один раз ножом». Больше никто об этой «погоне» не упоминает.

Автограф Эдуарда Лимонова, обнаруженный при обыске у Кубракова

Практически все подсудимые и свидетели говорят, что Шамшиева убил Илья. При этом они признаются, что на самом деле не видели, чтобы Илья наносил ему удар ножом. Якобы уже потом он подошел к ним, стал хвалиться и показывать нож.

И только свидетель Виктор Демидов по прозвищу Стил утверждает, будто он видел удар: «В ходе избиения Кузнецовым и Гурьяновым Шамшиева я увидел, как Кубраков подошел к лежащему на спине Шамшиеву и, наклонившись, нанес ему резкий удар правой рукой в область груди».

Кубраков рассказывает, что после одного из допросов он столкнулся с Демидовым: «У меня когда следственное дело было, я пошел в туалет, отпросился покурить. И там мы встретились с Демидовым. Я у него поинтересовался: “Зачем ты врешь?” Он сказал, что его оперативники выцепили где-то на районе, в отдел привели, всю голову отбили и сказали: если ты не дашь нам показаний против Кубракова, то пойдешь по делу как подельник».

«Они говорили, что свидетели всегда найдутся», — пересказывает слова Демидова Любовь Кубракова, которая была при этой встрече. По ее словам, Виктор сказал тогда, что на самом деле ножа в руках Ильи он не видел и «вообще ножи там были у многих».

Следствие без надежных оснований бросило за решетку не только Кубракова: доказательства вины остальных четверых тоже никто не стал собирать.

У меня нет никаких сомнений, что вся эта компания причастна к ультраправому насилию, но следствие проведено настолько плохо, что их всех следовало бы освободить прямо в зале суда. Однако суд в сегодняшней России — пустая формальность, которая механически переносит в текст приговора обвинительное заключение, кое-как составленное следователем.

С таким следствием не удивительно, что никто и не пытался искать Бороду, который, возможно, виновен в смерти Шамшиева и несомненно — об этом говорят почти все свидетели — участвовал в нападениях на «инородцев».

И еще. При обыске дома у Кубракова были изъяты кроссовки, на которых обнаружились следы крови. Экспертиза показала, что теоретически это может быть кровь любого из подсудимых, но совершенно точно это не кровь убитого Шамшиева.

Как пишет эксперт, исследовавший труп, удар ножом или другим острым предметом вошел на глубину8,6 см, сильно повредил ребро и достал до сердца. Он уточняет, что это должен был быть удар «довольно значительной» силы.

Что такие повреждения могли появиться в результате действительно сильного удара, соглашается и А., инструктор по ножевому бою, которому я показал результаты этой экспертизы. «Это не удар подростка», — уверен он.

Приговор судьи Орешкиной

На приговор пришли родители, несколько журналистов и два десятка коротко стриженных молодых людей, одетых по фанатской моде и с татуировками, — друзья подсудимых.

Свое решение судья Ирина Орешкина зачитывала три часа. Все это время зал стоял. За спиной дюжины вооруженных мрачных приставов Кузнецов строил рожи приятелям в зале. Движением бровей начальник приставов указывал подчиненным, кого взять крепко за руки и тихо вывести из зала.

Слева направо: Владислав Гурьянов, Михаил Кузнецов, Илья Кубраков, Роман Логвин

Все пятеро стояли в «аквариуме» в наручниках. Все они были признаны виновными. Михаил Кузнецов, Владислав Гурьянов и Роман Логвин были осуждены за хулиганство. Кузнецов получил три года заключения, Логвин и Гурьянов — по два с половиной.

Илья Кубраков был осужден за хулиганство и тяжкие телесные повреждения, приведшие к смерти. Ему Орешкина назначила наказание в шесть лет лишения свободы.

Когда осужденных выводили из зала, кто-то из приятелей Логвина крикнул: «Рома, держись, мы с тобой!» — и пару раз бросил «зигу».