Скоропостижная инаугурация

АННА ГОЛУБЕВА перепутала радостную церемонию с печальной

Приглушенный свет. Чиновницы в черных платьях. Чиновники в черных костюмах и темных галстуках. Гирлянды строгих белых цветов. На креслах, укутанных в белые саваны, — черные буквы с именами гостей. Камера плывет над притихшими рядами — ни смеха, ни гула голосов, почти никаких покашливаний: так тихо бывает, когда мероприятие предстоит невеселое, в церемониальном зале при… ну, вы понимаете, где бывают церемониальные залы.

Я знала, что именно смотрю на городском канале «Москва-24», но все-таки полезла в интернет проверять, нет ли у нас какого национального или регионального траура. Нет, и это церемония инаугурации мэра, подтвердила программа передач, прямой эфир.

Намечали ее на 18 сентября, но вдруг все изменилось. Не успел остыть выборный ажиотаж, не успели толком отписаться аналитики, не успели социологи оправдать несбывшиеся прогнозы — все резко оборвала безвременная инаугурация.

Спешка, собственно, началась прямо в ночь выборов. 9 сентября. Еще не все бюллетени были обработаны, еще наблюдатели воевали со своими УИКами и Алексей Венедиктов добивался пересчета на трех участках, а самовыдвиженец С.С. Собянин приехал в Пушкинский музей и сдержанно, но твердо сообщил той же «Москве-24», что все уже понятно, второго тура не будет. Хотя телеканал ТВЦ его опередил: уверенность в победе Собянина в первом туре ведущая Анна Прохорова выразила еще вечером 08.09 в 22:00 по московскому времени.

Ночь в музее не выглядела особенно триумфальной. Сергея Собянина приветствовала группа почтенных бюргеров — в первых рядах можно было заметить Михаила Швыдкого, Марка Захарова и Михаила Куснировича. На лицах видных представителей чиновного, лицедейского, купеческого и прочих городских сословий читалась некоторая задумчивость. Так встречают после экзамена того, кто шел на пятерку, а вышел с тройбаном. Ну, проскочил, пересдачи не требуется — и ладно, но венки и апофеозы тут не совсем кстати.

Зачем гадать, твердый тройбан или натянули? Избран так избран, чего уж. Инаугурировать его надо по-человечески — на третий день, по обряду, — да и жить дальше.

Замедленный марш «Дорогая моя столица» звучал как реквием.

Обряд немного нарушили — вместо обычного Белого зала мэрии переместили в Зал Славы Музея Великой Отечественной на Поклонной горе. Видимо, музеи для мэра Собянина — стихия такая же родная, как для Лужкова ярмарка. Скорбная торжественность места не помешала провести церемонию в темпе — официальная часть заняла полчаса. Могла бы и меньше, кабы мэр не опоздал — как такое могло случиться, стало ясно, когда он вошел в зал в ногу с президентом Путиным. Государственный гимн, краткая клятва, благодарственный спич. Затем компактные речи патриарха всея Руси и президента всея страны — хвалебные, о новоизбранном либо хорошо, либо никак.

Патриарх упомянул великого князя Даниила Московского, который «склонял людей к компромиссам», президент сообщил, что Собянин — не Робеспьер. Из выступления самого Собянина выяснилось: «Мы не ослабевали свою работу по поддержанию всего городского хозяйства в надлежащем состоянии». Это было единственным проявлением волнения, в остальном новый мэр выглядел вполне безучастным. Всю церемонию он, как и председатель Мосгоризбиркома Валентин Горбунов, провел на сцене — они стояли навытяжку ошуюю и одесную трибуны, как бы в почетном карауле. В нужный момент мэр вежливо приложился губами к подаренной патриархом иконе. К главному же знаку своего мэрского достоинства, фермуару из геральдических блях, мух и орлов, он и не притронулся. Знак где стоял с самого начала, там и остался: на авансцене, на приподнятой красной подушке — так ставят ордена перед катафалком.

Сергей Семенович казался не виновником торжества — скорее потерпевшим. Как будто он тут хоронит кого-то близкого, но и не слишком дорогого. А вместе с ним — тяжкий груз забот, необходимость шевелить лицевой мускулатурой, кричать на ветру слоганы и петь с мурзилками. В таких случаях сердобольные родственницы перешептываются в уголку: «Отмучился, бедный. Ну хоть вздохнет теперь поспокойнее».

Лицо мэра не отражало никаких эмоций даже в момент кульминации речи президента России: «Люди увидели, что в нашей стране и в таких крупных мегаполисах, как Москва, власть формируется не с помощью деструктивных акций и гражданского противостояния, а с помощью цивилизованных демократических процедур». Хотя, возможно, это-то и было смыслом всех собянинских мучений.

Музей для мэра Собянина — стихия такая же родная, как для Лужкова ярмарка.

Закончили гимном Москвы — замедленный марш «Дорогая моя столица» звучал как реквием. Трое в черном застыли на подиуме под эти плачевные звуки, камера поехала по рядам: Мария Миронова с очень напряженной шеей, серьезная Людмила Швецова, суровый Владимир Ресин. Никто не веселится — даже пара дам, пробующих подпевать (из мужчин на это, похоже, отважился один старательный депутат Железняк). Только патриарх Кирилл улыбается — как человек, знающий, что есть жизнь и после смерти.

Начавшийся затем концерт печали не развеял. На Поклонной, судя по картинке, было промозгло и пасмурно, ветер трепал однотипные казенные транспаранты и шарики-триколоры. Начало снова задерживалось. Репортер Иван Обыденков, стоя на фоне зябко приплясывающей публики, отчаянно убеждал себя и телезрителей, что погода хорошая, не холодно, нет дождя, люди отдыхают, танцуют. Но по-настоящему возликовал, когда на сцену наконец-то вышли тепло одетые ведущие концерта Анастасия Чернобровина и Дмитрий Губерниев, — можно было отойти погреться. Однако студия «Москвы-24» снова и снова вытягивала репортера в эфир, требуя рассказать, что на горе происходит, и он снова объяснял, что москвичи пришли на гору «поддержать Сергея Собянина». Получалось — поддержать, а не поздравить. Открывая концерт, группа «Иванушки» с ходу взяла трагико-героическую ноту: «Снегири герои, погляди, словно капли крови на груди». Потом был Григорий Лепс: «Я счастливый, я не вру. Так счастливым и умру».

После этого припева Собянин явился гражданам в пышном венке из свежей молодежи. Коры и куреты без речей живописно обрамляли седовласого новоизбранного. Граждане, судя по трансляции, встретили его недолгим аплодисментом, одиноким футбольным гудком и нечленораздельными мужскими выкриками.

Новый градоначальник поздравил граждан с собой, поблагодарил за поддержку и вдруг прокричал: «Мы вернули Москву москвичам!». Откуда вернули? Что с ней было-то? Осталось без разъяснений. Толпа, понукаемая ведущими, хотела прокричать мэрский слоган «Главное — Москва, главные — москвичи», но не осилила его сложного ритмического рисунка. Губерниев неуверенно уговаривал: «Посмотрите, как красиво вокруг!» Трансляция концерта длилась чуть больше часа (пела народная артистка Валерия, потом народный шансонье Трофим), но то и дело прерывалась для повтора урезанной инаугурации, от которой отсекли все живое, включая путинского Робеспьера.

Но уж федеральные каналы в своих вечерних новостях не могли игнорировать этот синхрон президента. И все сообщили, что торжество на Поклонной собрало более 70 тысяч человек. Как будто это был митинг.

Ну да, траурный митинг.