Имперская палата культуры на третьем сроке

Главным словом третьего путинского срока станет «интеграция». В форме велодорожек, правильных спектаклей и Арама Сергеевича Суворина. Диагноз ставит АЛЕКСАНДР МОРОЗОВ

1.

На первый взгляд, перед нами хаос и безумие. Но это не так. Кремль проводит масштабную «застройку» гуманитарной и культурной сферы, напоминающую политическую реформу 2005 года. Здесь надо напомнить, что в 2005 году, воспользовавшись терактом в Беслане, Кремль запустил и быстро осуществил ранее разработанную программу политической реформы (отмена губернаторских выборов, сокращение количества партий и т.д.). После Беслана началась пропагандистская кампания: «Беслан — это Сталинград!», «Враг у ворот!» — и под эту пиар-канонаду, собственно, и родилась система «зрелого путинизма». Она же — «сурковщина». До 2005 года Кремль избавлялся от наследия 90-х, а Путин выпутывался из обязательств перед Ельциным и его командой, медленно создавая себе инструменты политической самостоятельности. После вторых президентских выборов одновременно ударили централистская политическая реформа и реформа идеологии им. В. Суркова. В апреле 2005-го сформирована Общественная палата. В 2005 году появляется понятие «суверенная демократия» и начинается его обсуждение вплоть до Академии наук. В феврале 2005-го Сурков встречается с группой будущих комиссаров движения «Наши». В 2005 году создается иновещание Russia Today. Начинает работать группа по созданию нового учебника истории, курируемая Сурковым. В 2005 году создается издательство «Европа» — производитель кремлевского потока антилиберальной литературы для «ЕР» и кремлевской молодежи. В июне 2005-го принимается новая госпрограмма «патриотического воспитания граждан». Все это — и многое другое — было задумано для обеспечения централистской политической реформы. Тогдашняя реформа тоже проводилась под «благовидными» лозунгами: укрепляли «суверенитет», боролись с «оранжевой опасностью» и даже убеждали общество, что партии «надо укрупнять» во благо демократии. При этом реальным содержанием реформы было окончательное закрепление новой «командно-административной» системы: узкая группа путинских «государственных олигархов» во главе хорошо капитализированных корпораций + «вечно доминирующая» партия + сурковские «инструменты давления».

Участники сегодняшних дискуссий о гуманитарной сфере не до конца понимают, что речь идет о переносе игровой лояльности движения «Наши» на мир взрослых.

2.

Что происходит сейчас? Если приглядеться к хаотически поступающим на информационную панель сообщениям, то видно, что, воспользовавшись антилиберальным качком маятника после московского протеста 2012 г., Кремль проводит масштабную реформу гуманитарной сферы. Причем каждый ее отдельный элемент обставлен, как это делалось и в 2005 году, пропагандой эффективности. Московский протест 2012 г. показал Кремлю, что в 2005—2008 гг. удалось построить хорошо контролируемую централистскую систему. Но не удалось надежно «перекодировать» общество под нужды «корпоративного государства». И вот теперь идет достройка. Из чего она состоит? 1) Реформа вузов (неэффективность одних, привилегии для других). 2) Реформа РАН. 3) Реформа институтов культуры — библиотек, музеев. 4) Реформа системы НКО. 5) Реформа государственного управления СМИ (закон о СРО). 6) Законодательство о контроле за интернетом. Иначе говоря, идет перетряхивание всех институций, составляющих так называемую публичную сферу. Сама эта реформа, разумеется, обставлена и требованиями «повышения эффективности», и необходимостью «модернизации», и необходимостью более рационально тратить госбюджет.

В каждой гуманитарной отрасли в 2013 году идут реформы, сопровождаемые дискуссией. Как и в 2005 году, много хороших людей неизбежно соглашается с тем, что «реформа необходима». Некоторые соглашаются с оговорками: «не такая резкая, но реформа нужна».

Городские катки, велодорожки, кинофестивали, урбанистика хорошо вписываются в этот «интегризм».

Дьявол в этой ситуации кроется вовсе не в деталях. А прямо в самой сердцевине процесса. Разной степени искренности и добросовестности люди (Мединский, Ливанов, Капков, открытое правительство Абызова, теоретики ВШЭ и АНХиГС, руководители различных лицензированных Кремлем фондов и гуманитарных организаций и др.) работают на создание совершенно новой ситуации. Результатом будет то, что условно можно назвать «Имперской палатой культуры». Это, кстати, очень хорошо заметил бывший директор ЦЕРН, итальянский физик Лучано Майани, который написал недавно, что реформа РАН напоминает политику Муссолини в отношении академиков в Италии.

В 2013 году закладывается новая система «публичного пространства». После разгрома НКО возникнет новый общероссийский совет правильных НКО, после реформы СМИ появится совет саморегулирующихся организаций, во главе которого окажутся Габрелянов, Сунгоркин и другие вполне эффективные руководители. После реформы РАН и университетов появится новый ареопаг правильных ректоров и академиков. И, допустим, не будет ничего удивительного в том, что лидерами этого ареопага окажутся Ковальчуки, Якунин, Кириенко. Разве эти люди не являются лидерами отраслей, совмещающих науку и технологии? Коварство — как это было в Германии и Италии 30-х гг., а позже в Чили и других корпоративных автократиях — заключено в том, что реальные потребности «модернизации» совмещены с политической задачей создания «новой лояльности». Руководить «Имперской палатой культуры» могут только проверенные люди — люди, самостоятельно искоренившие «либеральную заразу» в своих институциях. Мне кажется, участники сегодняшних дискуссий о гуманитарной сфере не до конца понимают, что речь идет о процессе переноса игровой и маргинальной лояльности формата движения «Наши» на мир взрослых. В Германии, Италии, в Чили (позже), в автократиях Юго-Восточной Азии — везде, где происходила подобная «интеграция публичной сферы», в ней участвовали искренние интеллектуалы, профессора и академики…

Как изжить «неприличные спектакли» Кирилла Серебренникова? Не надо угрожать. Надо просто создать Российскую палату культуры, и она сама сделает невозможными дальнейшие «неправильные» спектакли.

3.

У первого срока Путина, как все помнят, было ключевое понятие — «восстановление вертикали». У второго срока — «суверенитет». Ключевое слово «медведизма» можно опустить, потому что он не состоялся. Какое ключевое слово у третьего срока? Пока его нет. Но им будет слово «интеграция» или его синоним. Все, вокруг чего сегодня идет дискуссия, инспирированная Кремлем, касается недостаточной «интегрированности» нашего общества. У нас есть все: крепкая экономика, мощные перспективные корпорации, полный контроль над системой политических кадров, деполитизированное население, абсолютная безальтернативность Путина (не потому, что его любит население, а потому, что он полностью поддержан альянсом «корпорации + силовики + гражданская бюрократия»). У нас одна проблема — «дезинтеграция» общества. В нем еще сильна «либеральная зараза», недостаточно позитивное христианство, сильное влияние Запада, мало рожают и нет настоящего «культа семьи», сохраняется разброд по части «исторической памяти», кавказцы недостаточно интегрированы, гуманитарная интеллигенция неотчетливо патриотична. Вот это все надо прекратить. Причем прекратить не с помощью «государственной идеологии» (она запрещена Конституцией), а через институты «новой лояльности», которые должны провести совершенно добровольную интеграцию. Эта схема интеграции продемонстрирована на НКО. Теперь у нас есть нормальные, «интегрированные» НКО и есть «неинтегрированные» (иностранные агенты). Так же дело обстоит уже и с социологическими центрами. Левада-центр — не «интегрировался» (собирает деньги с сочувствующих на проведение опросов).

Так называемая сурковщина была, конечно, омерзительна. Но она носила во многом игровой и «постмодернистский» характер. Что было верно описано Пелевиным. Но с каждым новым этапом «путинизма» мы продвигаемся к окончательной форме политической системы, которая хотя и напоминает корпоративные режимы прошлого, но является, конечно, совершенно самостоятельной и уникальной постройкой. Это «корпоративное государство XXI века», а не просто рецепция автократий прошлого. Мы продвигаемся к корпоративному устройству всей публичной и гуманитарной сферы. Допустим, какие пиар-компании могут работать на выборах? Только лицензированные институтом Бадовского. Кто может быть волонтером? Только те, кто зарегистрировался в качестве волонтера и получил соответствующую лицензию. Какие СМИ (после закона о СРО) могут рассчитывать на госфинансирование? Только те, которые залицензировались в Медиа-палате Габрелянова. Как изжить «неприличные спектакли» Кирилла Серебренникова? На ранней стадии — за счет угроз из прокуратуры. Но это, конечно, неправильно, товарищи! Не надо угрожать. Надо просто создать Российскую палату культуры, и она сама сделает невозможными дальнейшие «неправильные» спектакли Серебренникова. Вот такова новая логика «эпохи Володина».

Габрелянов, как почтительно заметил в Фейсбуке журналист Д. Ольшанский, — это наш «Суворин сегодня». Кому, как не Алексею Ашотовичу Суворину, и возглавлять «Имперскую палату средств массовой информации»?! Это же — по праву!

Как правильно заметил Гельман, это несколько другая концепция «лояльности», чем была в 2005—2008-м. Прощай, РАПП, формалисты и тов. Малевич! Нам теперь требуется высокоинтегрированное общество. И понятно, что городские катки, велодорожки, кинофестивали, урбанистика, прогрессивная «социология города» хорошо вписываются в этот «интегризм». Есть люди, которые говорят: «Но ведь вот эти катки и велодорожки — они же приведут постепенно к формированию нового, свободолюбивого среднего класса, который (шепотом) и свергнет в конечном счете диктатуру!» Ответ: нет. Я думаю, что Путин окажется более удачливым, чем Муссолини, Пиночет или Сухарто. Мировой ветер дует в его паруса. В мире много людей, которые считают, что Путин бросил смелый вызов гегемонии США, он смело выступил за традиционную семью и против однополых браков. Он — единственный лидер страны с крупной экономикой, кто ясно понял, что мир либеральных ценностей кончился. Вторая мировая война трагически оборвала блестящий европейский проект альтернативного (нелиберального) развития. И Путин — с его «чеболями», патриотическими силовиками, с энергичной, жизнелюбивой молодежью — это провозвестник мирового будущего. А не эпигон-неудачник. Люди в России потихоньку начинают инвестировать себя в «нового Путина». Вот Эдуард Лимонов уже инвестировался. Вот Борис Якеменко правильно пошел на обострение с идеей «самостоятельного православия». Вот уже и урбанисты подтягиваются. Габрелянов, как почтительно заметил в Фейсбуке журналист Д. Ольшанский, — это наш «Суворин сегодня». Друзья, мы все знаем историю русской журналистики. Кому, как не Алексею Ашотовичу Суворину, и возглавлять «Имперскую палату средств массовой информации»?! Это же — по праву!

Мы вступили в новый этап достройки корпоративного государства, и суть этого этапа — полная привязка гуманитарной и публичной сфер к путинской системе «чеболи + силовики + гражданская бюрократия». Многим этот курс нравится. Если интегрироваться, то жить будет очень комфортно. И «заказов» для «творческой интеллигенции» будет много. После интеграции и создания различных «профессиональных палат» кое-какие зазоры, в которых может жить (но без комфорта) умеренно либеральная плесень и тля, останутся. Но с разрешения Арама Сергеевича Суворина. Исключительно в силу его «широты взглядов».