Кольцевая финишная прямая

Как Байройтский фестиваль готовится отметить 200-летие Вагнера

Как известно, в 1813 году в городе Лейпциге (или его окрестностях) произошли два события, определивших дальнейшее течение мировой истории: сражение союзников с армией Наполеона, известное как Битва народов, и рождение Рихарда Вагнера. Если о сражении, стоившем жизни 92 тысячам солдат, напоминает сегодня лишь помпезный памятник в Лейпциге, то Вагнер дан нам в реальных ощущениях: двухсотлетие со дня его рождения обеспечило Германии сотни новых постановок опер, от юношеских «Фей» до итогового «Парсифаля» (одних новых «Колец» более дюжины), сотни книг о самых разных аспектах жизни композитора (есть даже исследования о животных в жизни и сочинениях Вагнера) и такое количество печатного и прочего слова, что, ей-богу, даже заядлый вагнерианец не знает порою, куда от всего этого подеваться.

Но последнее слово в этой годовой национальной вагнеромании еще не сказано. Грядет Байройтский фестиваль. А с ним — новый залп дискуссий, публикаций, скандалов и прочих околовагнеровских увеселений.

В Байройте, на фестивале, славящемся как своей уникальной аутентичной атмосферой (все спектакли идут в знаменитом, построенном самим Вагнером «фестивальном доме», Festspielhaus), так и непомерными очередями (билетов, ежегодно возобновляя заявку, поклонники Вагнера ждут по десять и более лет), конечно, тоже подумали о юбилее. Начинал планировать фестиваль еще покойный внук композитора Вольфганг Вагнер, продолжили — унаследовавшие отцовский престол правнучки Вагнера, сводные сестры Ева и Катарина (байройтское семейство, надо сказать, заменяет бюргерской Германии Виндзоров).

Планирование юбилейного фестиваля протекало с переменным успехом. Байройту, столице мирового вагнерианства, в последнее время категорически не везет с главным и ключевым номером вагнеровской программы — тетралогией «Кольцо нибелунга». В среднем «Кольцо» ставится на фестивале раз в десятилетие, постановки являются вехами, в удачном случае — символами той или иной эпохи (как, скажем, «Кольцо» Патриса Шеро и Пьера Булеза 1976 года). Но уже с прошлым «Кольцом», премьера которого состоялась в 2006 году, дело не заладилось: ставить его должен был, как известно, великий Ларс фон Триер, испытывающий глубокие чувства к музыке Вагнера. Но хрупкий душой классик мирового кинематографа, на которого возлагали особые надежды руководители фестиваля, сперва было рьяно взялся за дело (в частности, сфотографировал около ста северных мхов и лишайников, которые собирался использовать для визуального решения постановки), а почти на финишной прямой сошел с дистанции, объявив, что не готов соответствовать величию Вагнера в полной мере своего перфекционизма. В сложившейся форс-мажорной ситуации выпавшее из рук Триера знамя согласился подобрать лишь престарелый (тогда 80-летний) драматург Танкред Дорст. Его высокопарно-скучное прочтение компенсировал лишь гениальный генеральмузикдиректор Байройта Кристиан Тилеман, творивший с Байройтским оркестром чудеса.

Фестиваль в Байройте, 1895

Но история, как известно, любит повторяться дважды. И если случившееся с Триером можно с натяжкой оценить как трагедию, то происходившее с «Кольцом» на этот раз иначе как фарсом не назовешь. В Байройте, где сознание космического величия Вагнера причудливым образом сочетается с чисто провинциально-баварским почитанием себя пупом мира, как-то по инерции думали, что все режиссеры, а равно и музыканты мира стоят в очереди и молят Бога о чести быть приглашенными в Байройт. Это действительно когда-то было так, но времена изменились. Байройт — это очень большая ответственность, очень привередливая публика, некомфортные условия работы, многонедельная изоляция в живописной, но абсолютно глухой провинции, где не останавливаются скоростные поезда, цейтнот и, к слову сказать, сравнительно мало денег.

Ясно было, что после неудачи с Триером на «Кольцо» следовало звать некоего «большого немецкого мастера». Отчасти подпав под влияние моды на приглашение кинорежиссеров в оперу, в Байройте сговорились с Вимом Вендерсом. «Париж, Техас», «Небо над Берлином» — в фильмах Вендерса всегда ощущалось нечто оперное! И чем грустный ангел Кассиэль из «Неба» — не Вотан, созерцающий несовершенство мира? Плюс международная известность и проявленная любовь к Вагнеру — свое 65-летие Вендерс праздновал в Байройте посещением оперы «Парсифаль». А что нет опыта с делами оперными — так это в наше время не проблема.

Но легкомыслие было наказано. «Различные представления сторон о процессе и результате совместной работы не позволили достигнуть окончательного согласия» — значилось в апреле 2011 года в совместном заявлении Вендерса и байройтского руководства. Причиной разлада стала достаточно сложная юридическая коллизия. Вендерс непременно хотел выпустить свою продукцию на DVD. Мало того: его режиссерская концепция строилась с прицелом именно на киновариант. Это превращало сам спектакль в своего рода «генеральную репетицию» к фильму. Кроме того, Вендерс намеревался снять свою вагнеровскую эпопею в полюбившейся ему трехмерной технологии. А для этого оставшихся двух лет просто катастрофически не хватало. Словом, Байройт и Вендерс решили расстаться друзьями.

Сцена из постановки «Кольцо Нибелунга», 1976

Поиски режиссера из нервозной перешли в истерическую стадию. Известно, что безуспешные переговоры велись с кинорежиссерами Томом Тыквером, Оскаром Рёлером и Флорианом Хенкелем фон Доннерсмарком. Потом оставили киновагнерианцев в покое, стали искать среди профессионалов. В частности, некоторое время озвучивалась кандидатура Кристофа Лоя, но и он отказался. В конечном итоге согласие дал Франк Касторф. Шеф берлинской Volksbühne — поклонник Достоевского и любитель потоков крови на сцене. Сравнивать его с Юрьпетровичем Любимовым не вполне корректно, но нечто общее все-таки есть. Впрочем, постановку пока еще никто не видел, и шанс на чудо остается.

Зато согласие Кирилла Петренко возглавить в качестве музыкального шефа новую продукцию байройтского «Кольца» можно расценивать как огромную удачу фестиваля. В лице Петренко в Байройт приходит харизматичный молодой маэстро, потенциалу которого еще предстоит раскрыться. При этом родившийся в Омске и эмигрировавший с родителями в Австрию в возрасте 18 лет Петренко обладает немалым вагнеровским опытом: в частности, в 2001 году прорыв в его карьере был связан с сенсационным «Кольцом» в театре Майнингена. На Рурской триеннале он дирижировал «Лоэнгрином». Генеральной репетицией к Байройту можно считать и недавний вагнеровский ангажемент Петренко в Риме.

Кирилл Петренко

Петренко уже заявил, что намерен дирижировать «Кольцом» так долго, как того захотят в Байройте. Несмотря на то что это делает невозможным его участие в Мюнхенском оперном фестивале, фирменном мероприятии Баварской государственной оперы, художественным руководителем которой Петренко становится с наступающего сезона (он сменяет на этом завидном посту Кента Нагано, который, в свою очередь, перемещается в Гамбург). Готовясь к байройтскому экзамену, Петренко, прежде знакомый автору этих строк как доброжелательный и открытый собеседник, отказался от любых контактов с прессой. С того момента, как стало известно о его байройтском ангажементе, он не дал ни одного интервью и, говорят, не собирается.

Кроме нового «Кольца», первый звук которого раздастся 26-го, а последний умолкнет 31 июля, в Байройте в этом году три старые постановки: «Лоэнгрин» Ханса Нойенфельса и Андриса Нельсонса, «Тангейзер» Себастиана Баумгартена, в котором в качестве дирижера дебютирует Аксель Кобер, и злополучный «Голландец», неучастием в котором в прошлом году прославился любитель татуировок Евгений Никитин.

Полный байройтский цикл, семь вечеров, включая новое «Кольцо», в этом году будут транслировать медиакомпания Deutsche Welle и московская радиостанция «Орфей». Передачи будут выходит в эфир с 25 июля по 3 августа. Подробное расписание и прочие детали можно найти на специальном сайте или на сайте «Орфея».