Грустный клон

«Обливион» Джозефа Косински пытается поверять фантастику чувствами — но в итоге упирается в проклятые вопросы жанра и бытия

2073 год, сумерки человечества. Вторжение инопланетян состоялось — и было отбито, а ядерная война выиграна. Земля, впрочем, больше не пригодна для жизни — мегаполисы лежат в руинах и поросли папоротниками, по той же территории, что не заражена радиацией, шныряют мутировавшие интервенты. «Мы называем их падальщиками», — звучит за кадром. Голос принадлежит одному из последних оставшихся на планете людей (все остальные эвакуированы на гигантскую космическую пирамиду и ждут переселения на Титан). Техник Джек (Том Круз) следит вместе с напарницей и сожительницей Викки (Андреа Райзборо) за работой платформ, выкачивающих с Земли воду (на Титане она пригодится).

Работенка непыльная — разве что иногда приходится отгонять от какого-нибудь сломавшегося дрона падальщиков, зато коммуникацию с начальством (Мелисса Лео на дрожащем плазменном экране, подозрительно часто интересующаяся, эффективная ли у Джека с Викки получается команда) подруга берет на себя. Пятилетняя смена к тому же скоро закончится — вот только герою все чаще снится Ольга Куриленко и все сильнее хочется не ехать на Титан, а поселиться где-нибудь рядом, на озере, и в одиночестве слушать Led Zeppelin.

Ольга Куриленко (точнее, конечно, ее героиня, космонавт с фамилией Русакова) не заставит себя ждать: приземлится в допотопном космическом корабле, выйдет из криогенного сна, похлопает ресницами, помолчит, а потом, глядя на Джека, произнесет: «Ты мой муж». Картина реальности, казавшаяся герою столь незыблемой, начнет стремительно рушиться. В этот момент «Обливион», до того кино почти медитативное, с явным удовольствием отвлекавшееся на пейзажи постапокалиптической разрухи, наконец запустит маховик действия. Лучше бы, впрочем, он этого не делал. В условиях конца истории смешивается все и вся: мужья, любовницы и жены, повстанцы и фабрика клонов, Морган Фриман в круглых очках и датский хлопец Костер-Вальдау на подпевках, всемогущий суперкомпьютер, поле битвы — Земля.

Первым фильмом Джозефа Косински был сиквел «Трона» — кино эффектное на уровне отдельных кадров, но слишком помпезно и неуклюже пытавшееся выжать продолжение из простенького сюжета оригинала. «Обливион» — фильм уже, если так можно говорить о 120-миллионных проектах, авторский, снятый по придуманному самим Косински комиксу. Что ж, Косински одарен в том, что касается фантазий о мире после конца света — здесь определенно есть на что посмотреть: города, превратившиеся в каньоны, небоскребы во мхах, гигантские платформы, выкачивающие ресурсы из пустой планеты. Том Круз, надо отдать ему должное, смотрится в этой пустыне реального на своем месте — и в том, как неловко он листает случайно обнаруженный томик поэта Маколея, сквозит почти ощутимый ужас тотальной дегуманизации.

Проблемы у «Обливиона» начинаются, как только доходит до попыток объяснить все происходящее в кадре: тут Косински вдруг принимает неестественную позу и лебезит перед зрителем, подклеивая к своим роскошным пейзажам обрывки относительно классических сай-фай-сюжетов, от «Человека Омеги» до «Луны 2117», от искусственно вшитых воспоминаний до одиночества клона, от пунктирной лав-стори с девушкой из прошлого до подпольного человеческого будущего. История из этого кое-как все-таки складывается — хотя некоторые из поворотов сюжета и оказываются отчаянно комичными. Дело в том, что с классическими жанровыми тропами «Обливион» наследует и проклятые жанровые вопросы. Что значит быть человеком? Насколько важна аутентичность памяти? Кто, наконец, будет слушать Led Zeppelin в 2073-м? Даже для постановки этих проблем требуется некоторая беспощадность — Косински же, напротив, сентиментален, он жаждет хеппи-энда, и потому на все вопросы у него ответ один — любовь. К женщине, земле-матушке, Led Zeppelin. Тут, правда, возникает еще одна классическая дилемма — об андроидах и электроовцах, но, судя по «Обливиону», и она не кажется Косински принципиальной, по крайней мере, всерьез. Где электроовцы, а где хорошо отдохнувшая за время криосна женщина-космонавт с внешностью модели?