Господин хороший

Посмотрев на «Дожде» новое творение создателей «Гражданина поэта», АННА ГОЛУБЕВА отказалась гадать о его будущем

Проект Дмитрия Быкова, Андрея Васильева и Михаила Ефремова вернулся на телеканал «Дождь», где начинался его путь к славе, — там вышли первые пять серий «Поэта и гражданина». Шестая стала яблоком раздора — не пожелав смягчать выражения очередной своей сатиры, трио покинуло канал, оставив там свое первое название, как молочный зуб.

За год опальный «Гражданин поэт» стяжал славу без помощи телевидения — в качестве интернет-сериала, радиопередачи, двухтомного издания и эстрадного коллектива, освоил самые престижные концертные площадки Москвы, совершил чес по российским городам и зарубежные гастроли. И еще год бравурно умирал, осыпаемый цветами и аплодисментами. Хотя мало кто сомневался, что проект аще и умрет, воскреснет — жалко выпускать из рук такой звонкий инструмент познания действительности в момент, когда действительность подбрасывает сюжеты один другого живописнее.

В общем, в начале апреля 2011-го «Дождь» расстался с дебютантами, а в начале марта 2013-го получает классиков жанра и любимцев публики. Хотя им предстоит осваивать новый формат: ньюзикл «Господин хороший» — итоговая передача о главных событиях недели, каждому из которых посвящается отдельный номер, снятый заранее, эти ролики обсуждают с гостями в прямом эфире в жанре ток-шоу. Хронометраж гигантский по нынешним временам — полтора часа каждый понедельник. В другие дни канал намерен повторять номера, которые представляют собой не только декламацию — Ефремов теперь еще и поет.

Первым делом новый «Господин» впал в традиционную для ток-шоу суетность: в «Мастерской», где снимали передачу, было тесно от именитых гостей. Бориса Немцова, Генриха Падвы, Павла Лунгина, Леонида Ярмольника, главы антикоррупционного комитета Кирилла Кабанова и ответственного секретаря Католической энциклопедии Алексея Юдина создателям ток-шоу, как водится, показалось мало (они обычно обуреваемы страхом, что никто не придет, а если придет, то лишится дара речи). Позвали еще и журналистов, которые не страдают косноязычием, — Андрея Колесникова, Павла Лобкова, Станислава Кучера, Дмитрия Якушкина, Владимира Семаго. На скамейке запасных был Олег Кашин.

Хорошо, что Быков, занятый сочинением на заданную гостями тему, молчал, но эфир вели Васильев и Ефремов, тоже не дураки поговорить, так что гигантский хронометраж скоро показался с овчинку. Васильеву пришлось понукать и обрывать гостей на полуслове как раз тогда, когда стало по-настоящему интересно. Многие приглашенные почему-то оказались спиной к экрану, сцене и ведущим, что тоже выглядело не слишком гостеприимно.

Но оставим придирки — все это можно поправить при помощи одного вменяемого режиссера. Главное в новой передаче на месте. Участники художественной самодеятельности бодры, и занятие это им явно не прискучило. Раешный обзор итогов недели выглядит органично — другая телеаналитика при таких новостях, какие нынче бывают, и неуместна. Вася Обломов хорошо вписывается в возрастной коллектив, что сулит надежду на привлечение молодой аудитории. Два новых автора — есть еще сетевой поэт Орлуша — едва ли сравнятся по части продуктивности с Быковской мануфактурой, но слегка оттенить и разнообразить ее продукцию вполне способны. В общем, это уже не три звездочки, а пять.

Проект вернулся на «Дождь» другим — но и «Дождь» за эти два года изменился.

И зря Наталья Синдеева сетует, что после расставания им досталась слава, а ей только отрицательный пиар, — на самом деле ни «Дождю», ни ей того эпизода никто давно не поминает. Да, развод с «Поэтом и гражданином» предшествовал визиту на канал президента Медведева, которого Синдеева долго и упорно приглашала, а после искренне ликовала по поводу его интервью журналистам «Дождя». Но не ей же одной он внушал оптимизм. Тогда многим казалось, что от Кремля до «Красного Октября» и обратно — рукой подать, и это делало всех несколько слишком импульсивными.

Все понимают, что основательница «Дождя» честно добивалась признания истеблишмента и публики, не собиралась вести оппозиционную деятельность и вообще как-то раскачивать лодку. И многое удалось: за прошедшие два года штат канала пополнился профессионалами с федерального ТВ, аудитория выросла чуть ли не впятеро, а участие «дождевых» журналистов в интервью с первыми лицами стало нормой. С лодкой обстоит не так благополучно — «Дождь» по факту раскачивал ее не меньше, чем хулиганы из «Гражданина поэта». Но кто ж виноват, что эта лодка колеблется не то что от любого смешка, а просто от прямого взгляда.

Ефремов теперь еще и поет.

В общем, спорные стихи о разногласиях в тандеме теперь кажутся таким же наивным детским прошлым, как и надежды на тандем. Незадолго до премьеры передачи продюсеры Васильев и Синдеева подвели под всем этим окончательную черту, обозначая начало нового этапа в отношениях.

Васильев обещал, что «Господин» будет круче всего, что есть на «Дожде», и просил у собеседницы гарантий, что она его не закроет. Синдеева отвечала в том духе, что очень рада, а дальше посмотрим, гарантий тут быть не может.

Стороны выглядят вполне самодостаточными и не особенно нуждаются друг в друге — что не значит, что они друг другу не нужны. Какому это каналу может повредить потенциальный хит популярного коллектива? Когда это популярному коллективу мешал еженедельный телеэфир? Оба выигрывают при удачном развитии отношений, но уже ничего не теряют, если не сложится.

Друг другу и публике они уже, собственно, все доказали. Это сейчас кажется аксиомой, но еще недавно не было очевидно, что полулюбительский канал может выйти в лидеры по цитируемости, а на рифмованную публицистику народ будет ломиться, как на шансон. Они, наверное, и сами не думали — это была не столько просчитанная стратегия, сколько логика естественного развития. И «господа хорошие», и команда «Дождя», в общем, делали то, что их по-настоящему занимает, просто не так, как это, скажем, делает Стас Михайлов на эстраде или Аркадий Мамонтов на телевидении, не самым общепринятым способом, а несколько поперек системы.

Это, видимо, и называется внесистемной оппозицией.

И это внушает смутную надежду: если успешная оппозиция системе возможна в таких косных и непрошибаемых областях, как телевидение или эстрада, — значит, теоретически и в других тоже? Я сейчас не о том, что делает Дмитрий Быков или главный донор «Дождя» Александр Винокуров в Координационном совете оппозиции (кто-то философски заметил в Твиттере, что дискуссия в новой передаче могла бы заседания КС успешно заменить). Хотя способ всюду один и тот же — делать то, что по-настоящему занимает, и не бояться неочевидных путей.

Перед премьерой «Господина» на «Дожде» возникла заставка-предупреждение, что Наталья Синдеева за происходящее в эфире ответственности не несет. А в конце Быков и Ко спрашивали гостей, есть ли все-таки такое, о чем в эфире говорить не стоит. Гости отшучивались примерно в том же ключе, что и хозяйка: «Вы все равно не сможете молчать». Что еще скажешь, когда правила игры не ясны и свобода слова то ли допускается в специально отведенных местах, то ли разрешается только отдельным хорошим господам.

Жизнь никогда не была предсказуемой, но с некоторых пор перестала такой даже казаться. Поэтому гадать о будущем нового проекта смысла нет. Может случиться, что его через месяц закроют. А может, на следующей неделе среди гостей окажется, к примеру, Константин Эрнст.

Ведь вот певец Сергей Мазаев, доверенное лицо Путина, год назад призывал шлепнуть оппозицию из пистолета в голову, а в первом выпуске «Господина хорошего» исполняет дуэт с Ефремовым.

Вряд ли это стратегия — просто логика развития.