Десять постов о «Свободе»

ЕЛЕНА ФАНАЙЛОВА к 60-летию «Радио Свобода»

1. Эти люди поразили меня в самое сердце в 1999 году, когда я пришла в Московское бюро РС. Тогда никто из моей артистической тусовки и не помышлял о политике — и более того, считал политику вполне постыдным делом. Эти люди были непохожи на всех, кого я знала: веселые, злые и наглые, у них был совершенно ясный коллективный ум. Девки красавицы, парни мачо, у всех по два-три языка, кроме иностранного — русский изощренный. Опыт работы на иностранные СМИ в новостном и аналитическом режиме. Мальчики в основном были военные журналисты. Сидели в Белом доме в 91-м и 93-м, ездили в Чечню на первую войну, потом вторую, на все постсоветские конфликты. Никого не смущали слова: «Мемориал», Московская Хельсинкская группа, люди под следствием, люди в заключении, враги государства. Никто не брезговал грязной работой в поле. Никто не делал карьеру. Никто не считал лайки.

2. В новый, 2000 год я находилась с этими людьми в жестокой тревоге о судьбе Андрея Бабицкого, которого наши мальчишки уже готовы были забрать из тюрьмы, даже привезли ему пирожки от жены; а потом началась интрига спецслужб с подкинутой видеокассетой и якобы неадекватным паспортом. В это время коллеги из других СМИ спрашивали: он правда ненавидит Россию?

3. Накануне 2000 года приснился В.В. Путин, который стоял у меня под окном по пояс в снегу, замерзая, и жалобно приговаривал: ну отпущу я твоего Бабицкого, отпущу, только полюби меня. Пристрастия не были ценой вопроса.

4. Кремлевская повестка дня никогда не была повесткой дня «Радио Либерти». У этого радио было достаточно других забот. Униженные и оскорбленные, третий сектор, выборы на местах — да мало ли интересов у простого человека, стоит лишь проявить любопытство. Это радио всегда было медиумом для самых разных неожиданных персонажей. Мне приходилось встречать их и в русской провинции, и в европейской. Их очень много. Они не сидят в Фейсбуке.

5. У людей «Радио Либерти» в Москве были разные политические пристрастия, далеко не либеральные. Зав. корреспондентской сетью Карен Агамиров был коммунист, новостник Витя Нехезин — лимоновец, а корреспондент Макс Ярошевский — футбольный фанат со всеми гомофобскими и почти расистскими предрассудками, свойственными клану спартачей. Через пару месяцев работы Макса в конторе я встретила его в одном из модных заведений на Дмитровке. Юноша читал «Сто лет одиночества» и потягивал вискарь. Никто лучше него не умел уходить от ментов во время винтилова, с его участием вплоть до последних митингов контора не имела задержаний.

Это не поминальник. Эту контору нельзя убить.

Перечисленные выше люди умели отстраняться от своих пристрастий в эфире и полагали неуместным проявлять свои личные предпочтения.

6. В сентябре 2004 года мы с коллегой Олегом Кусовым, уроженцем г. Беслана, поехали в этот город и привезли свидетельства трагедии, эту поездку я никогда не забуду. Полагаю, это будет отчет на Страшном суде.

7. Корти и Шустер: великие отцы радио в начале нулевых. Ежевечерние разборы полетов после эфира были лучшей школой журналистики, которую можно себе представить: читать все на всех доступных языках, искать все источники, добывать всех экспертов, любить всех бомжей, смеяться над всем и над собой, спокойно относиться к своим ошибкам, но не повторять их. Знать посты Макиавелли и Буркхардта, историю католической церкви в комиксах. О Гендлере и Парамонове ходили легенды, ряд легенд неподцензурен.

8. Лучшая редактура: Володя Бабурин. Лучшая профессиональная порка: Илья Дадашидзе, Владимир Тольц. Эта школа — школа капитанов (С).

9. Человек, который был живым мостом между Газдановым и Галичем, Довлатовым и Бродским — и нами, грешными. Петр Вайль. Он научил нас, младших, тому, что радость жизни больше печали, работа — не ярмо, а веселье, политика — часть личной жизни, плохой вкус лучше безупречного, друзья важнее всего, а дружба больше и длиннее любви. И личные пристрастия не хуже справедливости. Ну и редактура, редактура, форматы и рамки, черт вас возьми!

10. Волчек, Толстой, Померанцев, Парамонов, Генис. Аня Политковская как корреспондент программы «Человек имеет право», монтирующая звук из Чечни. Мои товарищи в новостях и на ток-шоу, в расследованиях и на митингах, в радио, тексте и видео. Это не поминальник. Эту контору нельзя убить. Английскую королеву можно критиковать, но свергнуть невозможно. Боже, храни королеву!