Вася Обломов: «Координационный совет оппозиции — это тоже гребаный стыд»

Автору злободневных музыкальных рассказов осточертела «паскудная политота»

 
До сатирических «Повестей и рассказов» Васи Обломова у Василия Гончарова были «англофильская» группа «Чебоза», альбом «Модель для сборки», сочиненный для Вячеслава Бутусова, и проект перезаписи лучших песен Михаила Боярского, которому помешал реализоваться кризис. Кто их сейчас вспомнит, кроме Википедии? Гончарова-Обломова знают по угодившему в «Песню года» грустному диагнозу «Еду в Магадан», совместным трекам со Шнуром и Noize MC, Ксенией Собчак и Леонидом Парфеновым, последнему интернет-хиту «Пора валить», собравшему за неделю 500 тысяч просмотров, — словом, по остроумной реакции на злобу дня. А самому Василию Гончарову хочется музыки — 10 марта он покажет в «Гоголь-центре» новую концертную программу, в которой будет задействован расширенный состав музыкантов.

По этому поводу корреспондент COLTA.RU встретился с Василием в ресторане «Пробка» на Цветном бульваре и обсудил музыкальную ситуацию в России и что с нею делать.

«Почему всех интересуют вопросы про деньги?»

— Как Василий Гончаров выбирает сюжеты песен для Васи Обломова?

— Они сами рождаются. Меня обвинили в связи с последним альбомом, что я слишком много написал песен про политику. Меня это самого достало, честно говоря. Но это такая штука, что я не могу заставить себя сочинить... ну не знаю... про автомобили в Москве. Пришла в голову мысль — сочинилась песня. Она либо пишется, либо нет.

— Твой последний хит, «Пора валить», когда был написан?

— Неделю назад. Так просто, поржать. Мы с Леней Кагановым готовим один совместный проект, в рамках которого мы решили потренироваться на кошках. Это будет такая паскудная политота — я не буду рассказывать подробнее, вдруг все изменится. Получилась эта песня, которую мы решили не держать в секрете, и в тот же день, как она была готова, мы ее выложили в сеть. Я не рассчитывал, что она произведет хоть какой-то эффект.

«Пора валить»

— Тем не менее эффект она произвела, ты можешь объяснить, почему?

— М-м-м, понравилась. Либо она зацепила, срезонировала с внутренними струнами души.

— Эти люди, с которыми песня срезонировала, — они хотят валить или они хотят посмеяться над теми, кто так говорит?

— Я не знаю. Песня в смысле многозначительности получилась хорошая. Мы с большим удовольствием почитали комментарии на YouTube и поржали. Они там, кстати, продолжают ругаться.

— Ну а Василий Гончаров что думает по этому поводу?

— Я еще не уехал.

— Понятно, у тебя здесь заработки.

— Конечно.

— Среди твоих знакомых есть люди, которые говорят «пора валить»?

— Мне кажется, только ленивый в своей жизни не употреблял это выражение и не причитал на тему, как ужасно в этой стране и как ему хочется жить на Западе. Нет ни одного моего знакомого, который бы так не говорил. А уезжают единицы. Если люди остаются здесь, у них есть на это причины.

— Песни Васи Обломова характерны своей неоднозначностью — их можно прочитать и так, и наоборот.

— Это говорит о том, что песни получились.

— Неоднозначность — твой критерий качества?

— Мой критерий качества — не должно получаться унылое говно, которое хочется выключить на второй минуте. Мне хочется, чтобы получилось интересно, ярко и не скучно — не важно, весело или грустно.

— Ты много выступаешь — ездишь по России. Как тебе удалось конвертировать большое количество просмотров на YouTube в плотный график и полные залы на концертах? Это не всем удается.

— Далеко не всегда и не во всех городах у меня полные залы на концертах. Лучше всего дела обстоят в Москве и Санкт-Петербурге. В Красноярске — клево. В Екатеринбурге тоже стабильность. Есть города, где мы играли в небольших залах. На какие-то мои концерты промоутеры ставят очень высокие цены на билеты, но при этом набивается полный зал. А бывает, цены низкие — и приходит половина. Причем в одном и том же городе. Непредсказуемо.

Мы хотели им сказать, что кругом одни идиоты, — а они сказали: «Классно!»

— Сколько концертов у тебя в среднем в неделю?

— По-разному. Немного: ну, четыре-пять в месяц. Кстати, 10 марта в «Гоголь-центре» сыграем большой и красивый концерт «На благо всех россиян».

— А гонорар у тебя какой?

— Почему всех интересуют вопросы про деньги?

— Потому что мы живем в капиталистическом обществе. Видишь, в этом ресторане даже вывеску повесили: «Capitalism kills love».

— Так и я о том же. Почему всех интересует гонорарная часть выступления? Мне всегда это странно слышать и читать в интервью других артистов вопросы из серии «Сколько вы получаете за концерт?» и «Играете ли вы на корпоративах?» Да все играют корпоративы. Мне, например, вообще неинтересно, кто сколько зарабатывает.

— Потому что корпоративы — это социальное явление. Ты же пишешь песни про социальные явления. Я, как журналист, задаю про них вопросы. Мне неинтересно, сколько у тебя в кармане денег, мне важно понять, какое место ты занимаешь в существующей системе, а оно, увы, определяется размером гонорара.

— Я тебе скажу так: музыкой я зарабатываю на жизнь и ничем больше не занимаюсь. Все у меня нормально. Мне хватает. Вообще Васей Обломовым быть интересно — это непредсказуемый проект. Я не могу сказать, какие песни и какие дуэты будут через месяц. Это не поддается прогнозам. Так было с самого начала — как появилась песня «Магадан» и нас позвал канал НТВ снимать сюжет с подставными алкашами, как будто я исполняю эту песню в кафе. Начиная с этого момента мне чертовски интересно пребывать внутри этого проекта.

«Я не в белом»

— У тебя до «Магадана» была похожая история с песней «Васильки». Давно — в начале 2000-х, тогда про YouTube мало кто знал. Ее крутили на «Нашем радио».

— Одну неделю.

— А такое ощущение было, что чуть ли не год.

— Ее крутили ровно неделю, а потом запретили — из-за проблемы с авторскими правами. Начались разборки. А мы жили в Ростове-на-Дону и вообще понятия не имели о том, что надо получать права на переработку. Я не мог понять, как я, живя в Ростове на Северном, должен был получать разрешение у Эминема. Ушлые журналисты взяли у меня комментарий по этому поводу. Я сказал: что за бред, идиоты. Они позвонили чувакам из авторского общества и передали им мои слова. Те в ответ огрызнулись. Потом я приехал в Первое музыкальное издательство, которое хотело от меня кучу денег, денег у меня не было, и на этом все закончилось.

— Поэтому тот проект не получил продолжения?

— У меня крутилась какая-то одна песня на «Нашем радио», потом — еще одна. Потом Мишу Козырева уволили с «Нашего радио», а я имел смелость в эфире «Эха Москвы» сказать, что Миша Козырев молодец. Новое руководство, не любившее Мишу, посчитало, что я предатель и воткнул им нож в спину. Поэтому меня на несколько лет слили изо всех эфиров. А потом я переехал в Москву, выпустил второй альбом группы «Чебоза», пожил здесь и сочинил песню «Еду в Магадан», в которой рассказал, как обстоят дела с музыкой в России. К моему удивлению, эту песню подняли как флаг и начали носить из кабинета в кабинет — с радио на телевидение. Мы хотели им сказать, что кругом одни идиоты, — а они сказали: «Классно!» Когда я получил «Песню года» в Крокус Сити Холле, билеты на концерт стоили до 50 тысяч рублей. Мы под фанеру победоносно исполняли этот хит. Между Софией Ротару и Стасом Михайловым. После нас Меладзе с Лепсом перепевали песню, потому что их номер плохо сняли. Шикарно вообще (смеется). Когда я получил приз, я сказал речь: «Судя по тому, что я получил эту награду, все, о чем я спел в песне, — правда. С Новым годом, друзья!» Они, конечно, это вырезали. Но, пригласив нас, Первый канал уже выступил как король стеба.

«Ласковый май» собрал десять «Олимпийских». Эти люди живы еще, а Шатунов до сих пор чешет по стране.

— Вася Обломов вместе с Сергеем Шнуровым и Noize MC исполняет песню с рефреном «Любит наш народ всякое говно». Ты так искренне думаешь или это тоже стеб, завернутый в неоднозначность?

— Народ у нас многогранен. Богоспасаемая Русь не перестает давать поводы для песен на совершенно разные темы. Мне кажется, нормально шутить по этому поводу. Если считать, что наш великий народ, победивший фашизм, не сделал ни одной ошибки — он самый лучший, самый сильный, а вокруг враги, то... тогда ведь не к чему стремиться. Получается, мы совершенны, а это не так.

Народ Российской Федерации любит определенные вещи. Это не хорошо и не плохо — просто так есть. Я вообще удивился, когда Вася Обломов пришелся ко двору с «Магаданом».

— Почему?

— Какая-то длинная песня с матом о том, как все плохо. Даже не песня, а рассказ под музыку. Вообще мимо всего того, что происходит, но ее стали ставить по радио. Я недавно смотрел «Золотой граммофон» — специально включил телевизор, чтобы узнать, чем дышит Родина. Ничего не изменилось: шкафисты-музыканты, пошлые песни с идиотскими рифмами на банальные мелодии, фанера, пенсионеры в зале, какой-то стыд. И это лучшие песни года!

— По мнению «Русского радио».

— Самой рейтинговой радиостанции страны, у которой — если мне не изменяет память — по первости был слоган «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива».

— Ты считаешь, что музыкальную ситуацию ничем не изменить?

— Ну если «Ласковый май» собрал десять «Олимпийских»... Эти люди живы еще, а Шатунов до сих пор чешет по стране. О какой англофильской музыке может идти речь? Если люди привозят U2 и прогорают на миллион долларов — что дальше?

— Пример города Ростов-на-Дону показывает, что музыкальные предпочтения у русских людей меняются, приходит новое поколение — и вот они уже все слушают русский рэп.

— В русском рэпе есть всего два нормальных исполнителя — Баста и «Каста».

— А Noize MC?

— Он ближе к року. Все остальное — это унылое говно. Песни о том, как человек поднялся на районе, пришел к успеху и какой у него был тяжелый творческий путь, а сейчас он курит траву. И все.

— Ну а Гуф, например?

— (Смеется.) Ну не знаю. На стене Цоя на Арбате написано: «Цой жив, а Гуф умер». По-моему, исчерпывающе. Я слышал Гуфа: чувак рассказывает про свою жизнь — про то, как он курит, перестал курить, снова начал курить, уехал, вернулся, подумал, передумал. Наверняка это кому-то нравится. На мой вопрос, почему Гуф нравится молодежи, Влади (из «Касты») мне ответил: «Он — хороший собеседник». Может, он и славный парень, но песни мне его не нравятся.

— А кто тебе нравится?

— Скажем так, за чьим творчеством я слежу: Noize, Шнур, «Каста», Баста…

— Певица Земфира только что выпустила новый альбом.

— Послушал одну песню. Первую на альбоме. Дальше не осилил — ни времени не было, ни внутреннего порыва.

— Ты можешь оценить проделанную ею работу: звук, мелодии, тексты, сведение — ты же профессионал, понимаешь то, что другим недоступно.

— Нормально там все. Грустная такая песня.

— Нестыдная работа? Не унылое говно?

— Главное, чтобы ей не было стыдно.

— За группой «Би-2» ты следишь?

— Не мой мопед.

Если ты поешь «Мурку», так делай это хотя бы хорошо.

— Они вот, кстати, пытаются облагораживать музыкальный ландшафт — пишут хиты и оформляют их по-англофильски. Делают саунд как у модных английских рок-групп.

— Ввиду того, что мы знакомы, я бы не хотел обсуждать группу «Би-2». Мне кажется, что они стараются, и, главное, у них получается то, что они хотят.

— А тебе не кажется, что проблема «унылого говна» — не только в том, что наш народ его любит, а в том еще, что коллеги друг про друга все понимают и за глаза обсуждают, но «по чеснаку» никто никому ничего не говорит? Ну а почему бы не сказать прямо — мол, Леша, ты мне друг, но музыка твоя — унылое говно.

— Наша страна любила песню со словами «Твоего лица глаза, твоего лица рот»? Кто был в данном случае странный — автор или слушатели? Это то же самое, что телепередачи с Геннадием Малаховым, в которых он показывает, как в разные отверстия человеческого тела запихивать огурец. Если бы люди с интересом это не смотрели — им бы это не показывали.

— Это давняя проблема — замкнутый круг…

— Я перестал видеть в этом проблему. Это как популярная газета: задача журналиста — заполнять пустоты между рекламой, чтобы делать тираж. Чем больше ты будешь писать про всякое говно, тем выше тираж. Ты когда-нибудь открывал газету «Жизнь» или «Экспресс» — видел их прекрасные заголовки: «Тесть Стаса Михайлова повесился в тюрьме»? Продано миллион экземпляров. Кто заставляет людей это покупать? Никто. Кто заставляет людей слушать блатняк? Никто. Было в одном городе радио «Максимум», закрылось — на его частоте открылось радио «Ваня» и чувствует себя шикарно. В Ростове-на-Дону люди переживают, что закрыли «Наше радио» и на его месте открыли «Шансон». Ну его бы не закрыли, если бы его люди много слушали и платили за рекламу. Образовательной функции в радио и телевидении нет вообще никакой. Давно. Потому что русский народ не обманешь, у него в руках есть прекрасное изобретение — пульт от телевизора. Если ты его начнешь образовывать, показывать умные передачи, учить жизни, он с чувством собственного достоинства переключит твой канал. Самое страшное, что в этом нет никакого тайного сговора, чтобы всех сделать тупыми. Песня «Магадан» как раз про это.

— Вот есть ты, Вася Гончаров, который все понимает и не любит говно, на всю Россию таких Гончаровых ну… штук 100 наберется, а то и тысяча. Может, для них надо сочинять песни?

— Ой, это такая чеховская история. Нас сейчас будет 10, потом — 20, а потом — может быть, весь город станет прекрасным. Герои берутся за руки и плачут в конце. Но мы можем вспомнить у того же Чехова шикарный рассказ из школьной программы про злоумышленника, который откручивал гайки с железной дороги для грузил. Прошло 100 лет, и мы читаем новость о том, что человек кидался камнями в проезжающий «Сапсан», потому что тот его сдул, а мужчина обиделся на поезд.

В этом контексте каждому человеку надо делать только то, за что ему никогда не будет стыдно.

— Тебе не стыдно за Васю Обломова?

— Абсолютно.

— За песню «Магадан»?

— Это не песня даже. Там этот припев приведен только в качестве примера популярной русской песни. Лирический герой сам же признает: «Песня — говно, конечно, но местным нравится». Это классный рассказ музыкальный. Я не представляю себе, как это слушать по кругу. Но как игровая штука — это очень круто, мне кажется. Смешно.

— Смешно. Правда, смешно. Поэтому и популярно. Русский народ любит не только говно, он любит еще и поржать. Над тем, что он любит говно.

— Самоирония — великая вещь! Перед тем как сочинить эту песню, я спрашивал в Твиттере: скажите мне, что любит наш народ. Мне стали отвечать: бухать, срать, блевать, воровать, курить, лениться, любит грязь и говно. Ну и ни слова про березки, поля, природу красивую. Было полсотни ответов, и все об одном. Никто ж себя не отождествляет с народом. Каждый смотрит на мир и считает, что все вокруг плохо, но он в белом. Но я не в белом, я тоже в детстве носил на носки сандалии. Я это хорошо помню.

— Вот, например, Сергей Шнуров открыто говорил, что «Ленинград» — завод по производству популярного говна. Мол, что делать — любит наш народ всякое говно, вот мы и производим. Меня удивляет эта позиция. Так не производите! Что, Сергей Шнуров не может ничего делать, кроме говна?

— Он кокетничает. Я не думаю, что он считает свои песни говном. Он говорит так, чтобы было смешно. Я не считаю его песни говном — они забавные, юмористические. Отличные — для своего жанра.

— А ничего другого он сделать не может?

— Зачем? Он делает то, что у него прекрасно получается. В каждой стране своя культура — своя музыка, свои вкусы. Вот у нас каждая собака тебе напоет «Мурку», да так, что защемит в душе. У них в Англии каждый бомж-нищеброд может играть рок-н-ролл, причем лучше, чем любая Земфира. Так сложилось генетически — так устроен мир.

— Твой вывод какой: давайте петь «Мурку», но хотя бы иронизировать над этим?

— Нет, мой вывод: если ты поешь «Мурку», так делай это хотя бы хорошо. Мне в нашем блатняке категорически не нравится, как он сделан: эта самоиграйка уродская, синтезаторы, надрывная хрипота, выдаваемая за пение.

«Какая же я интеллигенция?»

— Твои концерты отменяли когда-нибудь за «политическое» содержание?

— Были траблы пару раз. Один раз в Киеве запретили. Это не выглядит как запрет, вдруг администрация решает отметить в этом клубе какой-то праздник. Была история, когда организатора концерта в Саратове спросили, на хрена он меня везет. Он сказал: ну концерт, как обычно, билеты, прибыль. Ему сказали: а что, нет других людей, что ли? Некого привезти? Провели с ним воспитательную беседу. В Иванове был забавный случай, когда чувакам осточертело ежегодное унылое говно на День города — когда им на центральную площадь привозят Пьера Нарцисса, Жанну Фриске и группу «Краски». Они решили на свои деньги привезти меня, Animal Jazz и еще какую-то группу. Получили разрешения, поставили аппарат. За неделю до концерта их позвали в администрацию и сказали, что Вася Обломов выступать не должен, не объяснив причин. Ребята включили дурака: мол, все бумаги есть, какие претензии? На что им сказали: ладно, только в 9 часов вечера, когда на главной площади города начнется правильный концерт с Нарциссом, ваш концерт должен закончиться. В Петербурге был концерт в Петропавловской крепости так называемых интернет-героев: там выступали Коля Воронов, Валентин Стрыкало, Сява и должен был я. Администрация города, посмотрев список выступающих, сказала, что мое творчество не подходит для публичного выступления на улице. Мы потом долго с пацанами ржали, что Сява с его «опа ни хуя» не оскорблял чувств администрации.

Разные бывают ситуации. При этом чиновники тоже ходят на мои концерты, как бы это парадоксально ни звучало. Один мне даже дуэт предлагал записать.

— Я смотрел ток-шоу «Школа злословия» с твоим участием. В эпиграфе к разговору Дуня Смирнова сообщила, что они с мужем «стали полюблять» Васю Обломова. А муж, как мы понимаем, — Анатолий Чубайс.

— Ну и что? К нам на концерты приходят и прокуроры, и депутаты. И они даже правильно реагируют на песни. Они типа всё понимают, а на следующий день превращаются опять в себя и идут на работу.

«Я член “Единой России”, но мне так все надоело. Давай об этом споем».

— Мое мнение, что твои песни им помогают в таком двойном, «футлярном» образе жизни. В душе они «полюбляют» Васю Обломова — слушают его в машине, даже на концерты ходят. Поржали со всеми, сбросили напряжение. И спокойно на следующий день идут на работу — в говенную систему, множить абсурд.

— Я помню случай, как в каком-то городе ко мне на концерт пришел прокурор. Напился, расчувствовался, говорил: «Вася, если будешь в наших краях и что-то случится, я всех за тебя убью». Произнес душещипательную речь. Потом прошло минут 15, и он обнаружил, что потерял телефон в клубе. Он включил своего прокурора обратно и начал угрожать организатору концерта, что он его в тюрьму посадит. Включил себя настоящего.

А когда глава одной из областей предложил мне спеть дуэтом, он сказал: «Я член “Единой России”, но мне так все надоело. Давай об этом споем». Я говорю: не понял, вы же на своем месте можете что-то делать, зачем песни петь? Он ответил: «Надо петь».

Вот такая наша Русь — хоть песню пиши про это.

— Тебе не надоело писать, как ты говоришь, о «паскудной политоте»?

— Осточертели мне и Путин, и Медведев, ну а что делать?

— Других тем, что ли, нет — велика Россия.

— Я пишу о разном, реагирую на происходящее, на то, что в воздухе. Как почувствую, что пора наконец писать про подснежники, так прощайте, политика и социальные нужды.

— Ты недавно в своем дневнике повесил критическую цитату Чехова о русской интеллигенции. Ты себя считаешь русской интеллигенцией?

— Ой. Какая же я интеллигенция?

— А кто ты? У тебя два высших образования, ты песни пишешь и музыкальные рассказы.

— У меня есть свое мнение на тот или иной счет. Я сам по себе. Я смотрю на ситуацию в стране как обыватель — не как участник политических событий.

Я хочу оставить за собой право быть в стороне и критиковать и тех, и других. Я, например, считаю, что Координационный совет оппозиции — это тоже гребаный стыд. Когда я спрашиваю членов Координационного совета, что они там делают, они отвечают: «Да ничего». А что ты туда тогда шел? Мне казалось, что туда должны идти люди, которые хотят заниматься политикой, хотят что-то сделать, хотят работать. Они туда пошли посидеть. Эти мудаки-депутаты, которые входят в Координационный совет оппозиции, — они еще хуже, чем депутаты, которые держат недвижимость за границей и кладут на свой народ большой болт: они же искренние мудаки. А эти хотят выглядеть честными, а ведут себя нечестно. Если Дума нелегитимна, то чего ты в ней заседаешь? А если легитимна, то зачем протестуешь против нее? Во всем этом есть глобальная ложь и лицемерие. Я не люблю лицемерия.

Мне жальче всего людей, которые, кстати, все сделали, о чем их просили: вышли на улицы — зимой, весной. Пожертвовали своим свободным временем, постояли на холоде. Они понадеялись, и что дальше?

Видишь, меня опять увело в политику. Как же она мне осточертела.