Квинтет с приправами

На фестивале «Возвращение» музыканты играют не для публики, а для самих себя. ЕКАТЕРИНА БИРЮКОВА объясняет, почему публика от этого в восторге

Сидя под самым потолком забитого до отказа Малого зала консерватории (на балконе, где демократичные скамьи, нет главной здешней беды — чудовищного скрипа партерных стульев, зато вовсю бибикает Большая Никитская через раскрытые для проветривания окна), я поняла, чем стоит измерять круть концерта.

Количеством музыкантов, которые пришли послушать других музыкантов! А вовсе не количеством публики.

Хотя традиционно на финальном концерте «Возвращения», о котором идет речь, с публикой тоже все в порядке, не пробиться. Также традиционны и почти все остальные составляющие фестиваля. Четыре неизменные даты, с которых уже 16 лет подряд начинается календарный год у московских ценителей камерной музыки, — 6, 8, 10, 12 января. Три ненавязчиво упакованные тематические программы (в этом году — «Путевые заметки», «Война» и «Исход», то бишь эмиграция), подытоженные неизменным «Концертом по заявкам». Обязательная премьера — на этот раз скорее премьерочка — совсем крошечная «Сицилиана» Леонида Десятникова для меланхолических флейты, гобоя, кларнета, струнного квартета и трогательно поддакивающий валторны. Только место проведения уже второй год у фестиваля новое: вместо Рахманиновского зала — Малый. Скрипучий, но более вместительный.

Так вот, что касается музыкантов. Место их, как известно, на сцене. А в слушательском зале их далеко не всегда встретишь. И если встретишь, то это верный знак, что концерт не проходной. Просто так, чтобы чем-то заполнить свой досуг, музыканты на концерты не ходят. Нелюдимый Плетнев, недавно пришедший послушать «Поэторию» Щедрина в исполнении Владимира Юровского, или легендарный Альберто Дзедда, в начале сезона заглянувший на московское выступление не менее легендарного Клаудио Аббадо, — пожалуй, это даже повыразительнее будет, чем подсчет проданных билетов.

Во время же «Возвращения» музыканты — не легенды, но вполне заметные представители нового поколения — с балкона свешиваются просто гроздьями. И энергетика в зале от этого совсем особенная. А те, кто на сцене, играют на этот раз не для публики, а для себя. И именно поэтому публике их так интересно слушать. Потому что тут увлечение, а не работа, дружеские отношения, а не контрактные обязательства, интерес, а не долг, цель, а не средство для выживания. Безгонорарный принцип, благодаря которому существует фестиваль (некогда молодежный и каникулярный), имеет свои привлекательные стороны.

Ну и, конечно, тут играют не ту музыку, которая, как считается, хорошо продается, а ту, которую просто хочется сыграть. То есть, разумеется, может хотеться сыграть и «Революционный» этюд Шопена, никто не запрещает. И в исполнении Михаила Мордвинова он прекрасно встраивается в «эмиграционный» вечер вместе с такой редкостью, как Соната-вокализ Метнера (которую под аккомпанемент того же Мордвинова поет Софья Фомина). А знаменитое шостаковичевское трио памяти Соллертинского (Александр Кобрин — фортепиано, Роман Минц — скрипка, Борис Андрианов — виолончель), датированное 1944 годом, во время «военного» вечера монтируется с «Рождественскими пасторалями» Андре Жоливе 1943 года (Мария Алиханова — флейта, Сергей Полтавский — альт, Татьяна Осколкова — арфа).

Хедлайнеры фестиваля давно выучены наизусть. Скрипачи Борис Бровцын и Роман Минц, альтист Максим Рысанов, виолончелист Борис Андрианов, пианисты Яков Кацнельсон и Александр Кобрин. Два серьезных приобретения этого года — виолончелист Александр Бузлов и пианист Вадим Холоденко. Оба появления последнего добавили изысканных приправ в фестивальное меню: с Минцем им была исполнена удивительная, загадочная, кисло-горькая скрипичная соната Леоша Яначека, с Мордвиновым — совершенно сахарное Рондо Шопена для двух фортепиано.

Но это приправа. А за предыдущие 15 лет мы уже привыкли, что лучший фестивальный размерчик — ансамбли от трио до секстета, причем с акцентом на «русскую струнную школу», что бы это ни значило в нашу глобализированную эпоху. Так оказалось и на этот раз. Итак, главные уловы этого года: секстет Чайковского «Воспоминание о Флоренции», квинтет Бетховена op. 29, трио памяти Соллертинского, квартет Хиндемита (предвосхищающий лагерный состав мессиановского «Квартета на конец времени» — кларнет, скрипка, виолончель, фортепиано). И над всем этим возвышается квинтет Танеева для фортепиано, двух скрипок, альта и виолончели (Яков Кацнельсон, Борис Бровцын, Родион Петров, Андрей Усов, Борис Андрианов) — полузабытая мастерская работа, идеальный осколок XIX века, созданный в 1911 году, завершение эпохи, анахронизм и вот теперь радость «Возвращения».