Парадоксов круг

Российский концертный рынок: 30 миллиардов рублей и 7 парадоксов

 
Вчера в Москве прошел круглый стол «Концертный рынок — казнить нельзя помиловать?», организованный факультетом «Менеджмент в музыкальном бизнесе и индустрии развлечений» бизнес-школы RMA. На нем собрался представительный круг профессионалов российского концертно-гастрольного рынка (тут — полный список), которые обсуждали сложившуюся на нем и довольно запутанную ситуацию. Почему, например, организаторы концертов жалуются на падение зрительского спроса и на то, что музыка уходит из больших медиа — телевидения и радио? При этом в Москве появляются новые амбициозные музыкальные фестивали, новые клубы, а гастрольная афиша год от года растет в длине.

ДЕНИС БОЯРИНОВ законспектировал семь самых интересных парадоксов, озвученных на круглом столе.

1. Концертного бизнеса в России нет

По крайней мере, для государства он не существует — у него нет организаций или ответственных лиц, контролирующих эту сферу деятельности. Минкульт занимается охраной культурного наследия — его зона внимания ограничивается классической музыкой (и в меньшей степени — джазом). Росстат концерты не считает, ограничиваясь цирком и театром. Концертная деятельность в России пока (несмотря на дурную инициативу депутата Митрофанова) не лицензируется, поэтому трудно представить, даже сколько игроков действует на этом рынке. По данным агентства InterMedia, озвученным его директором Евгением Сафроновым, в России работает порядка 4500 концертных агентств и 200 билетных операторов. Концерты происходят примерно на 10 000 площадок, больше половины из которых — музейные. Опытные промоутеры, работающие в бизнесе больше 10 лет, удивляются, откуда взялись эти тысячи.

 
2. Деньги у людей на билеты есть, и они их тратят все больше

Раз нет официальной статистики и общего надзора, то и оценить размеры рынка невозможно. Впрочем, это не значит, что никто не пытается. По словам одного из основателей билетного сервиса Kontramarka.ru Михаила Евграфова, несколько лет назад объем рынка развлекательных мероприятий Москвы и Санкт-Петербурга примерно оценивался в 30 млрд рублей и 30 млн билетов — это за исключением кино и спорта, но вместе с театром и цирком. Михаил Евграфов уверен, что этот рынок последние 10 лет стабильно растет и двигателем его роста в основном являются билетные агенты, которые увеличивают объемы рекламы и упрощают способы доставки билетов к зрителю, разрабатывая электронные системы оплаты и прохода на мероприятия. О ежегодном росте рынка говорят также и косвенные признаки: например, рост предложения — сейчас в России проходит около 150 тысяч концертов в год, несколько лет назад их было 110 тысяч — и рост гонораров у артистов.

 
3. Деньги в бизнесе крутятся большие, а зарабатываются маленькие

Промоутеры жалуются, что концертный бизнес — это бизнес с высокими рисками и низкой рентабельностью. Особенно если речь идет об организации гастролей зарубежных музыкантов, не пользующихся в России традиционной любовью. Организатор петербургского фестиваля «СтереоЛето» Илья Бортнюк когда-то озвучивал утверждение, что 80% «привозных» концертов в России — убыточные. На круглом столе его оспорил продюсер екатеринбургской концертной площадки «Теле-Клуб» Семен Гальперин. По его опыту, соотношение ближе к 50 на 50 — прибыльных и убыточных гастролей примерно поровну. При этом, поскольку Россия — развивающийся рынок, на нем возможны как оглушительный успех, так и катастрофические провалы. Общемировая практика состоит в том, что промоутер не может заработать на концерте больше 10—15% от общего сбора. В России еще пока можно сорвать джекпот, заработав значительно больше стандартного процента и окупив несколько провалов: видимо, этот азарт и подстегивает многих игроков на рынке рисковать.

 
4. Деньги в бизнесе крутятся не только в Москве и Санкт-Петербурге

Конечно, в столицах больше денег и образованной публики. По оценкам Семена Гальперина, почти на любого иностранного музыканта в Москве продается в три раза больше билетов, чем в другом российском городе-миллионнике. Однако в регионах уже случаются свои рекорды — например, на первые концерты Мэрилина Мэнсона в Екатеринбурге, состоявшиеся в декабре прошлого года, продалось 11 000 билетов, что перекрыло московский показатель. Концертный рынок в регионах постепенно развивается, на карте России появляются новые «очаги музыкальной культуры» — города, в которых хорошо идет новая музыка. При этом они не миллионники — например, Воронеж и Краснодар. По мнению Семена Гальперина, для развития регионального рынка необходимо появление по России достаточно длинной цепи из успешных концертных площадок, которые приучали бы аудиторию к концертной культуре и выстраивались в гастрольную сеть. Сейчас в этой цепи зияют пробелы размером во много тысяч километров — не хватает клубов в Новосибирске, Красноярске и Самаре, есть проблемы в Волгограде и Казани. «В Перми, — считает Семен Гальперин, — все уничтожено бесплатными фестивалями». При этом московские промоутеры тоже видят перспективу в том, чтобы идти в регионы. Например, президент фестиваля «Усадьба Jazz» Мария Семушкина в этом году будет пробовать запустить его екатеринбургскую версию — в партнерстве с «Теле-Клубом».

 
5. Инди-музыканты тоже зарабатывают деньги

Несмотря на то что журналисты привыкли сетовать, что после Земфиры в российской музыке не появилось звезд, и самыми коммерчески успешными нашими музыкантами (благодаря востребованности на корпоративах крупных компаний) в 2012-м оставались «Мумий Тролль» и «Би-2», быть инди-музыкантом в России — это не значит быть нищим и никому не нужным. По крайней мере, так утверждает директор On-The-Go Степан Казарьян на основе опыта ведущих московских англоязычных инди-групп — тех же On-The-Go, Tesla Boy и Pompeya. По мнению Казарьяна, эти группы, которые раньше выставляли на себя ценник в две-пять тысяч евро только на основании фактора модности, сейчас эти деньги зарабатывают обоснованно — на концертах по России и гастролях за рубежом. Сейчас эти команды собирают площадки по 500—700 человек, а через год будут собирать залы по 1500—2000, уверен Казарьян. Прежде всего в России: английский язык, на котором эти группы пишут песни, не является преградой для их аудитории, а напротив — поколенческим маркером. Отсутствие медийных каналов для распространения новых песен инди-групп (их музыку почти игнорирует ТВ и радио) не смущает директора On-The-Go. По его мнению, для инди-музыки нет рекламы лучше, чем влюбленный в музыку группы поклонник, социальные сети и, как ни удивительно, флаеры. «Флаеры стали снова работать, потому что они — из прошлого. А всему тому, что из прошлого, доверяешь».

 
6. Концертному рынку не хватает прежде всего артистов

Директору успешной инди-группы в России не хватает качественных концертных площадок в разных городах, чтобы выстраивать оптимизированный гастрольный процесс и больше зарабатывать. Клубов же не появляется, потому что мало артистов. По мнению Игоря Тонких, создававшего клубы Ikra и «ГлавClub», о неразвитости российского концертного рынка говорит именно дефицит местных музыкантов, способных постепенно увеличивать свою аудиторию. Клубы — это прилавки, на которых каждый день должно быть выложено что-то свежее и привлекательное. В этом случае предложение могло бы стимулировать спрос и интерес. Кроме того, по мнению Игоря Тонких, государство могло бы взять на себя поддержку молодых музыкантов, если бы понимало, что песни на русском — это мощный инструмент культурно-политического влияния, который использовался, например, во времена СССР в отношении союзных республик.

 
7. Промоутеры никогда между собой не договорятся

Любые попытки государства вмешаться в сферу концертного бизнеса выдают полную некомпетентность и непонимание, как она устроена. Последний пример — законодательная инициатива депутата Митрофанова о необходимости для концертных агентств банковских гарантий в 150 млн рублей, которой, по мнению промоутеров, СМИ уделили гораздо больше внимания, чем она заслуживала. Как сказал один из организаторов летнего опенэйра «Субботник» Дмитрий Зарецкий, «Митрофанов скажет что угодно, лишь бы его имя напечатали». При этом промоутеры не верят в возможность осмысленного диалога ни с представителями власти, ни даже друг с другом. Разговоры о создании некоей лоббистской ассоциации или профсоюза проверенных игроков на рынке ведутся столько лет, сколько существует рынок (какие-то структуры даже были созданы — например, Национальная ассамблея организаторов развлечений, о которой мало кто слышал), однако с тех пор ничего не изменилось и вряд ли изменится.