Прослушайте важное сообщение

После ареста Удальцова российские СМИ официально становятся частью правоохранительной системы, считает АННА ГОЛУБЕВА

Возможно, сегодняшний день запомнят не все — но все, кто имеет отношение к российским СМИ, его уже точно не забудут. Эта дата, 17 октября 2012 года, войдет в историю национальной прессы как точка отсчета нового этапа ее существования. Хотя, возможно, с этого начинается новый этап и в жизни всей страны.

Так или иначе, историки потом отметят, что все началось с делового утреннего заявления на сайте Следственного комитета Российской Федерации.

Позволю себе процитировать ключевые пункты этого исторического документа.

«Уголовное дело возбуждено по результатам проверки изложенных в документальном фильме “Анатомия протеста — 2” фактов приготовления к массовым беспорядкам в Москве и на территории других регионов Российской Федерации».

«Уголовный кодекс РФ предусматривает за подобные деяния наказание вплоть до пожизненного лишения свободы».

Со дня премьеры «Анатомии протеста — 2» на телеканале НТВ прошло 11 дней. Монтажные еще не успели остыть, зарплаты и гонорары за октябрь еще не дошли до счетов создателей этого фильма — но их работа уже изменила ход нашей истории.

Передача НТВ вызвала молниеносную реакцию официальных лиц и организаций. Сразу же после выхода фильма в эфир, вечером в пятницу, 5 октября, вице-спикер Госдумы Сергей Железняк заявил, что подает депутатский запрос по поводу изложенных в нем фактов в Генпрокуратуру, МВД, ФСБ и Следственный комитет. Уже в понедельник Генпрокуратура и Следственный комитет сообщили о начале проверки этих фактов. Кажется, еще ни одна работа отечественных СМИ не получала столь мощного фидбека. Возможно, сыграло роль соблюдение принятых в этих ведомствах формальностей — я уже отмечала, что «Анатомия протеста — 2» была составлена авторами в форме жалобы в правоохранительные органы и содержала прямой призыв разобраться. Удивительно, что никому прежде не приходило в голову сделать передачу в форме жалобы.

И совсем не удивительно, что новая эра в жизни национальной прессы снова начинается с НТВ. В 90-х он был пионером независимого вещания. 12 лет назад стал символом начала новых тесных взаимоотношений власти и независимых СМИ. Сегодня он открыл новый период — отныне формально независимая медиакомпания, принадлежащая частному владельцу, официально становится частью государственной правоохранительной системы.

Все это ставит любого сотрудника российских СМИ перед необходимостью переосмыслить свои представления о профессии.

Еще вчера факт твоей работы на телевидении — не обязательно на канале НТВ, а на любом федеральном телеканале — был фактом только твоей биографии. Конечно, кое-кому из нас в некоторых случаях приходилось что-то уточнять, объяснять, что работает он не в той самой дирекции, а в какой-то другой и по роду службы вообще не соприкасается со съемочной техникой. Это не всегда помогало — мало кто за пределами «Останкино» готов разбираться в этих внутренних тонкостях и различиях, некоторым телевизионщикам периодически случалось натыкаться на косые взгляды, презрительные улыбки, мелкие препоны в личной жизни и профессиональной деятельности. Но все-таки в глазах окружающих они оставались обычными штатными или внештатными, но сугубо штатскими телевизионщиками.

С сегодняшнего дня все иначе. Твоя принадлежность к НТВ и, шире, к федеральному телевидению, а возможно, вообще к любому другому СМИ (это станет видно уже очень скоро) отныне означает нечто совсем иное. Невидимые погоны выросли сегодня на твоих плечах — и это погоны служащего органов. Даже если ты работаешь совсем не в той редакции, а, скажем, в хозяйственном отделе, лично не участвуешь, не состоишь и не принимаешь — кто будет разбираться в таких тонкостях и знаках внутреннего отличия? Для окружающих ты такой же мент, гэбист, эшник в погонах, как и те, кто лично участвовал, состоял и принимал.

Ведь по сути это так и есть — you're in the army now. Даже если служишь в войсках обеспечения.

Меняется само содержание профессии. Поступая в крупное СМИ, ты не просто поступаешь на службу, ты вступаешь в ряды. Твои должностные обязанности отныне меняются. «Крупному телеканалу требуется креативный продюсер. Функции включают создание и подготовку материалов следствия и изготовление улик для правоохранительных органов». Но даже если эти слова не будут стоять в описании вакансий или должностном функционале, отныне следует помнить, что по умолчанию они там прописаны. Так же, как должность дворников и консьержек всех народов во все роковые времена автоматом предполагала обязанность стучать на жильцов и присутствовать при обысках в качестве понятых.

Конкуренция между каналами приобретает иное содержание. Кто первым даст необходимый материал на подозреваемых в государственной измене? На чьей стороне будут симпатии крупных силовиков? Но, скорее всего, после некоторого передела телерынка каналы и другие крупные СМИ будут закреплены за силовыми ведомствами: одни станут органами Генпрокуратуры, другие — Следственного комитета, третьи — ФСБ или МВД. Можно сейчас только догадываться, какой, например, будет при этом роль и рыночная доля принадлежащего Минобороны канала «Звезда».

Изменятся способы оценивать работу СМИ. Рейтинги прессы, отражающие степень популярности каналов и изданий среди потребителей, перестанут иметь прежнее значение. Основным критерием профессиональной оценки станет открытие уголовного дела по факту выступления СМИ. Значение приобретут такие параметры, как процент задержаний среди фигурантов статьи или телепередачи, степень тяжести вменяемых им преступлений, величина полученного каждым обвиняемым тюремного срока. Можно представить себе обзоры показателей телеканалов (будет ли их по-прежнему проводить TNS или телевидение наконец передаст медиаметрию в более надежные руки государственных контрольных органов?): «У НТВ средняя ежемесячная доля уголовных дел, открытых по итогам выступлений, составляет 50% в Москве, у канала “Россия-1” эта цифра в столице вдвое меньше, зато по России он стабильно удерживает планку около 40% дел каждый месяц». Можно представить, как будут выглядеть разговоры в останкинской курилке. «Видели долю нашего последнего выпуска? Сразу 20 арестов в категории 18+». — «Зато у нас каждую неделю стабильная пятнаха и пять по рогам всем гостям». — «Да ладно, вы видели нового Мамонтова? Во где точно тянет на пожизненное всем фигурантам». — «Ну, старик, че ты хочешь, это же Мамонтов!»

Изменятся и критерии профессиональной оценки внутри медиасообщества. На смену давно утратившей свой статус «ТЭФИ» должны прийти новые профессиональные премии — логично будет, если выбор лучших по профессии станет прерогативой правоохранительных органов.

Пока трудно даже представить все перспективы, которые дает СМИ их новый статус. Прямые трансляции громких судебных процессов и различных процессуальных действий (обыски, экспертизы, очные ставки) — не в сети, не с жалкой мобильной камеры, а в отличном качестве в прямом эфире федерального телевидения. Телеконкурсы, в ходе которых зрители смогут лично направлять следствие, участвуя в поимке находящихся в федеральном розыске оппозиционеров. Тюремные реалити-шоу, дающие возможность наблюдать за жизнью Алехиной и Толоконниковой в местах отбывания наказания. И, конечно, широкое использование генерированного пользователем контента — доносов, жалоб, заявлений.

Многое пока остается неясным. Будет ли разделение на роды войск, например, на электронные и печатные? Продюсерские войска, корреспондентские войска, отдельная стрелковая бригада репортеров? Каковы будут размеры надбавок за особые боевые заслуги и высокий процент раскрываемости? С какого, наконец, возраста можно будет увольняться из рядов СМИ в запас — и какими будут размеры пенсий?

Одно мы уже точно знаем — бывших работников органов не бывает. Можно с уверенностью сказать, что и после выхода в запас невидимые погоны останутся на работнике СМИ на долгий срок. Вплоть до пожизненного.