Марат Гельман: «Искусство здесь никого не интересует»

ОЛЬГА МАМАЕВА побеседовала с руководителем фестиваля «Белые ночи в Перми» о его возможной отставке и ее причинах

 
Руководитель фестиваля искусств «Белые ночи в Перми», директор музея современного искусства PERMM Марат Гельман рассказал ОЛЬГЕ МАМАЕВОЙ о закрытых и вновь открывшихся выставках, деньгах, политике и своей будущей отставке.

Марат Гельман в центре «Речник»

— По состоянию на сегодня все выставки фестиваля открыты для посещения зрителей?

— Да. Просто три выставки работают не там, где они планировались, но в целом все хорошо. В рамках «Белых ночей в Перми» развернуто около сорока выставок по всему городу. Для фестивального городка, где традиционно показывается более демократичное и в хорошем смысле массовое искусство, чем в музее, мы выбрали два проекта — «Welcome! Sochi 2014» Василия Слонова и «Веревки-передвижники» группы «ЕлиКука». Но случилось то, что случилось, и теперь Слонов находится в независимом культурном центре «Речник», там же размещается выставка израильской группы «Новый Барбизон», которую закрыли вслед за «Welcome! Sochi 2014». А проект «Российское барокко» Сергея Каменного, где он использовал сюжеты Болотной площади в качестве барельефов для будущего российского барокко, выставляется у нас в музее.

Я все это время находился в диалоге с властью и смог достичь определенных договоренностей.

— А почему нельзя было заново открыть эти выставки в вашем музее?

— Во-первых, в музее открылись выставки «Искусство против географии» и «PARAZIT+», которые занимают практически все пространство. Для Сергея Каменного мы смогли найти один зал на чердаке, который в обычное время занимает детская студия, а больше места нет. То есть музей физически не вмещает всего, что мы хотели бы показать. Кроме того, не скрою, у нас были опасения, что на волне всего этого безумия музей вообще могут закрыть. Но это был не главный резон. Прежде всего, мы хотели тематически разбить выставки «Белых ночей» и разнести их по разным площадкам.

— Нет ли теперь опасений, что вместо вашего музея закрыть могут «Речник»?

— Я все это время находился в диалоге с властью и смог достичь определенных договоренностей. Собственно, они могли не допустить повторного открытия, тем не менее все прошло спокойно. После открытия выставки Слонова я приехал в администрацию, сказал, что все спокойно, сделал очень лояльное по отношению к ним заявление. Я ведь на самом деле не собирался на них наезжать, потому что они хоть и сделали ошибку, закрыв выставки, но сделали ее только потому, что испугались наезда сверху. Чиркуновская администрация была более опытная, на нее чаще наезжали, а на этих в первый раз наехали. Вот они с испугу и позакрывали выставки. Надеюсь, это будет для них уроком.

Василий Слонов на открытии выставки

— А какие-то репрессии в отношении художников со стороны властей были?

— К счастью, нет. Надеюсь, и не будет. Вообще ситуация, надо сказать, пародийная. Искусство здесь никого не интересует, люди, которые наехали на меня, на самом деле копают под нашего губернатора Виктора Басаргина. Например, министр Пермского края и председатель правительства, которые потом так рьяно ругали выставку Слонова, видели ее 1 июня, когда ее принимала специальная комиссия. Посмеялись, покачали головой и пошли дальше. Раж обличительства и запретительства начался только после того, как в Москве появилось открытое письмо двух депутатов Госдумы от Пермского края о том, что Олимпиада — это наша святыня и осмеивать ее величие хуже геббельсовской пропаганды. Сразу после этого наши местные чиновники вдруг прозрели и тоже стали поливать нас грязью.

— С чем, по-вашему, связан этот наезд? Почему назначенный президентом Басаргин вдруг перестал устраивать федеральную власть?

— Во-первых, я не уверен, что инициатива идет от федеральных властей. Возможно, это какие-то разборки отдельных группировок, которые имеют отношение к Москве, но, вероятно, не к самому высокому начальству. Я думаю так потому, что чиновники апеллировали к Путину, мол, посмотри, Басаргин допустил издевательство над твоей любимой игрушкой — Олимпиадой. Поэтому я не думаю, что давление идет с самого верха. Вероятно, кто-то хочет оказаться в кресле губернатора. Может, кто-то в Москве недоволен его политикой. Многие ведь надеялись, когда ушел Чиркунов, что весь этот культурный проект закончится, а он не закончился. Басаргин увидел, что людям это важно, и решил его продолжить. Не исключаю, что это кого-то не устраивает.

Чиновники апеллировали к Путину, мол, посмотри, Басаргин допустил издевательство над твоей любимой игрушкой — Олимпиадой.

— Сам Виктор Басаргин по-человечески поддерживает вас в этой ситуации?

— Он занимает нейтральную позицию. Вначале, сразу после назначения, он был настроен скорее скептически по отношению к нашему культурному проекту, потом прошло лето, и люди уже стали жить с ощущением, что все потеряно, а осенью выяснилось, что большинство жителей Перми не хотят возвращаться в прошлое провинциальное положение, напротив, они хотят жить в новой среде, которая сложилась при Чиркунове. И губернатор это почувствовал.

— Прокуратуру заинтересовал бюджет фестиваля — 250 миллионов рублей, по сведениям газеты «Известия». Вы называли цифру 170 миллионов. Откуда взялись лишние 80 миллионов? И как вообще формируется бюджет фестиваля?

— Прежде всего, я все-таки идеолог фестиваля и, грубо говоря, директор по развитию. Я деньгами в своей жизни вообще никогда не занимался, в каких бы структурах ни работал. Так что не знаю, откуда эта цифра в 250 миллионов, надо спросить у «Известий». Бюджет фестиваля состоит из трех крупных частей — сам городок, который строится в центре Перми, бюджет участников разных фестивалей и разного рода городская активность, сопровождает фестиваль все 24 дня. У бюджета формально четыре источника — краевой и городской бюджеты, федеральный фонд «Лукойл» плюс у каждого фестиваля внутри «Белых ночей» есть право искать своих собственных спонсоров.

Открытие выставки Василия Слонова Welcome! Sochi 2014 в фестивальном городке

— Прокурорская проверка уже началась?

— Никакими прокурорскими проверками нас пока не пугают, но с понедельника начинает работу Счетная палата. У меня уже были две прокурорские проверки и пять проверок Счетной палаты, так что напугать меня сложно. К слову, для того чтобы инициировать проверку Счетной палаты, достаточно запроса нескольких депутатов. Их усилий оказалось достаточно.

— До конца фестиваля возможны еще какие-то скандалы?

— Надеюсь, нет. Дело в том, что люди, которые все это затеяли, ошиблись. Дискредитировать «Белые ночи в Перми» — крайне неудачная идея наехать на меня, на губернатора, на регион, потому что этот фестиваль пользуется фантастической любовью горожан. У нас в прошлом году было миллион и двести тысяч посещений. Здесь показано понятное большинству людей искусство, это в музее, где посещаемость в среднем от сорока до семидесяти тысяч человек, мы делаем острые, часто провокационные выставки, рассчитанные на более сложное восприятие. Фестиваль — это слишком большой масштаб. Кому-то наверху ошибочно показалось: стоит только убедить Путина в том, что мы против Олимпиады, и нас тут же размажут. Но этого не случилось.

Открытие выставки Василия Слонова Welcome! Sochi 2014 в фестивальном городке

— Все же непонятно, почему, например, в Москве работы Василия Слонова не вызвали никакого ажиотажа, а сейчас вдруг понадобилось устраивать скандал. Бросить тень на Басаргина, дискредитируя вас, можно было в любой момент, к тому же были гораздо более чувствительные темы вроде Pussy Riot и выставки Icons.

— В Москве картины Слонова были показаны в рамках общей выставки «Соединенные Штаты Сибири», и все действительно прошло спокойно. Не было никаких запретов в Питере и Новосибирске. Более того, выставку «Соединенные Штаты Сибири» год назад показали в Перми, там, правда, было всего шесть картин Слонова, но они были. И тогда никто не обратил на них никакого внимания. Так что это политический заказ в чистом виде. Кому-то снова кажется, что современное искусство — самый легкий путь дискредитировать политика. Помню, когда я работал с Сергеем Кириенко, на него был собран компромат в виде целой газеты про Олега Кулика. Подразумевалось, что Кулик — мой художник, а я консультирую Кириенко. Дескать, посмотрите, какой ужас — голый мужик бегает по улице и лает, как собака, а Кириенко это поощряет.

Условие одно: либо мы продолжаем жить без цензуры, либо я ухожу.

— Популярность ваших выставок выросла после случившегося скандала?

— Да, минимум вдвое.

— Сразу после закрытия выставок появились слухи о вашей возможной отставке. Насколько она реальна?

— Когда закончится проверка Счетной палаты, я обязательно поставлю вопрос о своем возможном уходе. Условие одно: либо мы продолжаем жить без цензуры, либо я ухожу. Для меня категорически неприемлема ситуация, когда кто-то думает, будто у него есть право закрывать выставки или снимать отдельные работы.

— А какой смысл в вашей отставке, если, как вы говорите, наезжают на губернатора, а не на вас лично? Что изменит ваш уход?

— Ничего, но все, кто позволяет такие наезды, должны знать, что цензура недопустима. Наш новый министр культуры все еще находится в логике, что если государство выделяет деньги на какие-то проекты, значит, оно имеет право на них влиять. Я считаю, это абсолютно неправильно. Так что либо мы снова притираемся друг к другу и получаем полный карт-бланш на проведение той культурной политики, которой всегда придерживались, либо я выхожу из игры.